Раз уж поставили диагноз - ложись и умирай. Откуда же такой пессимизм?
Лечебный квас
Александру Брюхову 86 лет. Год назад его направили в краевой онкологический диспансер. Врач объяснил, что у пенсионера опухоль почки, нужна операция, но проводить её опасно. Это связано с преклонным возрастом и состоянием здоровья пожилого пациента. На вопросы Александра Алексеевича о стадии заболевания, вариантах лечения доктор отвечать не стал, сказав, что всё напишет. Пенсионеру пришлось выйти из кабинета, историю болезни вынесла медсестра. Мужчина попытался снова зайти к доктору, чтобы ему ответили на вопросы, однако получил категорический отказ. Пришлось ему вернуться в родное Елово ни с чем.
- Онколога у нас нет, такими пациентами, как я, занимается терапевт. Доктор только и сказала мне: «Станет хуже, выпишуобезболивающие таблетки», - говорит Александр Брюхов. - В результате кое-как лечусь сам, готовлю различные лечебныеквасы. Вроде хуже пока не стало, даже за руль иногда сажусь. Но я ничего не знаю о своём здоровье, что происходит сопухолью, развивается она или нет, можно ли её лечить.
Да что обычные люди?! То же самое происходит и с чиновниками, которые, казалось бы, имеют больше возможностей для лечения. Владимир КОРСУН, депутат Заксобрания, рассказал печальную историю про своего знакомого, который занимал определённую должность в Лысьве. Когда состояние здоровья мужчины по непонятным причинам начало ухудшаться, тот много раз безуспешно пытался получить направление на обследование в краевой центр. Только через несколько месяцев, после потери 12 кг веса, он всё-таки получил заветное направление. Но было уже поздно. Сразу после визита в Пермь он скончался. Оказалось, у мужчины был рак.
- Не знаю, в чём причина подобных ситуаций, - говорит депутат. - То ли больницы не хотят терять деньги, поступающие от пациентов, то ли что-то другое. Результат один - на лечение направляют слишком поздно, когда уже ничего не изменить.
Раковый корпус
В этом году ситуацию взяла под контроль Татьяна МАРГОЛИНА, уполномоченный по правам человека. Ещё весной она рассказала о том, что жители территорий жаловались на трудности с получением направлений в краевой онкологический диспансер. Тех, кто проходил там обследование и приходил на консультации, возмущали длинные очереди, грубое, по их мнению, отношение среднего и младшего медперсонала.
Зинаида АКИШИНА, зам. главного врача по поликлинике краевого онкологического диспансера, говорит, что пациентов и правда много. Лечебное учреждение принимает до 700 человек со всего края в день(!). В территориях не хватает узких специалистов. Многие не могут получить консультации на местах и едут в Пермь.
- У нас работает система записи по электронной почте. К специалисту может записаться пациент из любого района. Приезжают люди и без предварительной записи, примерно 70-90 человек в день. Зная это, мы оставляем талоны специально для них, - поясняет Зинаида Акишина. - Очень часто люди на приём к врачу приезжают раньше, встают в очередь. Нередко пациенты приходят с родными и близкими. А здание у нас старое, для приёма такого огромного количества людей просто не приспособлено. Конечно, всё это создаёт очереди.
По словам врача, нередко больные приезжают в диспансер уже с довольно запущенными формами рака. Бывает, это связано с невниманием людей к своему здоровью, когда они игнорируют даже явные симптомы болезни. Однако проблема есть и с выявлением онкозаболеваний на уровне первичного звена - то есть терапевтов, которые пропускают начальные стадии рака. Квалификацию врачей необходимо повышать, считает Акишина.
- Кроме того, у докторов большие нагрузки. Укомплектованность кадров в больницах края меньше 50%. Я езжу в районы изнаю, что порой врачам на пути к пациентам приходится преодолевать бездорожье, особенно это касается Коми-округа. Хорошо, что сейчас появляются выездные поликлиники, это может частично решить проблему, - говорит Зинаида Акишина.
Распутать клубок
У врачей онкодиспансера нагрузки тоже немаленькие. Учреждение укомплектовано кадрами на 70%. А между тем оно единственное медицинское учреждение в городе и крае, где есть квалифицированные специалисты-онкологи. И даже здесь расширить кадровый состав непросто. В первую очередь потому, что по федеральному законодательству, в диспансере не может работать сотрудник, который не прошёл специальное обучение по специальности «онкология». А для этого врача нужно на четыре месяца отправлять в Москву или Санкт-Петербург, оплачивая его обучение и проживание. К слову, это является одной из причин, почему большинство онкологов живут в Перми. Это накладно для многих медицинских учреждений.
Проблемы эти очевидны, однако пациенты, которым сообщают страшный диагноз, об этом не знают. Да и их ли это дело? Медперсонал понимает, что люди в таком состоянии не всегда могут воспринять всё, что им говорят врач и медсестра. Чтобы пережить шок, нужно время. Но у доктора очередь, нагрузки. Психолога, который помог бы пациенту принять этот диагноз, в штате диспансера нет. Все пояснения и дальнейшие рекомендации ложатся на плечи терапевтов, не все из которых обладают соответствующими знаниями. Получается - для того чтобы эффективно помогать больным, нужно распутать целый клубок проблем.
Почему выгорает душа?
Михаил СПИРИДОНОВ, президент общества «Диабет»:
- Нужно иметь крепкие нервы, чтобы в нашей стране вылечиться, если ты болеешь. У нас нет продуманной дорожной карты пациента внутри системы здравоохранения, настроенной на нужды больного. Ведь изначально он зависит от системы, не имеет права отказаться и выйти из этого порочного круга. Должна быть ответственность социального государства в строгом соответствии с Конституцией. Во взаимоотношениях врач - пациент второй всегда в проигрышном положении, так как он непрофессионал в данной сфере. Он зависит от участкового доктора, порой от его элементарной порядочности.
Власть, минздрав, врач взаимозависимы дисциплиной иерархии. Доктор порой формально выполняет непродуманные и неудобные как для него самого, так и для больного процедуры. Никто не несёт ответственности за несоблюдение стандартов лечения, все держатся за свои рабочие места любой ценой, невзирая на моральные и профессиональные требования. Синдром профессионального выгорания стал очень быстро распространяться среди врачей. Это неуважение к себе и неуважение к другим людям растлевает, коррумпирует общество и полностью уничтожает само понятие профессионализма. В результате пациент остаётся один на один с болезнью.
Диагноз меняет картину мира
Анна ХАВКИНА, председатель «Ассоциации медиаторов Пермского края»:
- Пациенты нередко жалуются не на качество медицинской помощи, а на бездушие и формализм медиков. Этот факт не зависит от низкой зарплаты врачей: ведь такая ситуация складывается не только в России. У медиков есть синдром профессионального выгорания. Это выражается в бездушии, безразличии, а иногда даже в агрессии.
Врачу важно понимать, что виноваты не пациенты, а усталость и нагрузки. Руководству желательно подумать, как облегчить работу врача. Есть такой приём - супервизия, когда сложные случаи доктора обсуждают сообща, выдвигая свои предложения. В некоторых клиниках Перми уже вводят подобную методику. Супервизия снижает эмоциональную нагрузку и помогает предотвратить синдром профессионального выгорания. Мнение врачей о том, что происходит, чрезвычайно важно для пациентов. Поэтому от того, насколько доктора будут уверены в положительном исходе лечения, зависит и настрой пациента.
Медикам важно помнить: диагноз меняет для пациента картину мира. Больные переживают из-за нарушения привычного уклада их жизни и работы, боятся смерти, потери самостоятельности и трудоспособности, контроля над своей жизнью и многого другого. Чем тяжелее болезнь, тем больше вопросов пациент должен задать, чтобы понять, что с ним.Врачу желательно тоже поинтересоваться, всё ли человек понял, остались у него ещё вопросы. Таким образом, больной поймёт, что врач его слышит.
Что должен сообщить доктор?
Евгений КОЗЬМИНЫХ, руководитель Пермского медицинского правозащитного центра:
- По закону №323 («Об основах охраны здоровья в РФ») пациенты имеют право знать свой диагноз. Эту информацию должны предоставлять лечащие врачи, которые знают все подробности. Доктор обязан озвучить все детали и тонкости: план лечения, прогноз и так далее. В случае неблагоприятного прогноза п. 3 предписывает врачу сообщать такую информацию в деликатной форме. Может рассказать это родным и близким больного. При всём этом, сколько времени врач должен провести в разговорах, как именно говорить с пациентом, никто не регламентирует. Тут всё зависит только от профессионализма и чуткости доктора.
Да, бывает, что пациенты, особенно пожилые, жалуются на пренебрежительное к ним отношение. Однако порой это бывает связано с тем, что люди одиноки, им некому помочь, да и просто поделиться своим горем. Я бы советовал таким пациентам брать с собой на приём родных или знакомых, чтобы они при необходимости помогли понять то, что сказал врач. Доктора тоже можно понять - пожилые люди, да ещё получившие тяжёлый диагноз, порой сложно воспринимают информацию. А у врача за дверями кабинета длинная очередь стоит.
И всё же, если пациент уверен, что он не получает медицинскую помощь в должном объёме, он имеет полное право бороться за свои права. Стоит обратиться к руководству учреждения. Не устроило обращение с вами врача? Просите его заменить. Если это не решит проблему, то нужно писать в страховую компанию, к которой пациент прикреплён.
Нужен новый диспансер
Татьяна МАРГОЛИНА, уполномоченный по правам человека в Пермском крае:
- Несколько месяцев назад обращалась в краевой Минздрав с просьбой изучить ситуацию с краевым онкологическим диспансером и принять меры к её улучшению. На прошлой неделе побывала в этом медучреждении, увидела, что изменения есть. В помещении укрепили кровлю, одно из крыльев здания привели в нормативное состояние, привезли новое оборудование и мебель. Готовы конкурсные документы на ремонт второй части учреждения. Новых жалоб на грубость среднего и младшего персонала мы не получали.
Что касается нагрузок на врачей, то эту проблему пока решить не удаётся. Ясно, что специалисты не справляются с таким потоком пациентов. Вместо 150 человек в день медики принимают почти в пять раз больше. Нужно рассмотреть возможность строительства нового здания диспансера. Часто бывает, что пациентам из территорий нужно остаться на второй день, чтобы пройти необходимые обследования. У многих из них нет денег, чтобы снять жильё. Старое здание в этом случае можно будет использовать для временного размещения таких пациентов. В других регионах России такой опыт есть.
Остаётся острым вопрос с доступностью онкологической помощи. Часто люди не могут попасть на приём, либо попадают слишком поздно. В Минздраве считают, что первичные обследования можно проводить в районах. Идея неплохая, однако надо понимать, что медицинская помощь первого уровня у нас пока работает плохо.
Это нужно знать пациенту
Чтобы чувствовать себя комфортно и спокойно, пациентам важно, чтобы им была доступна информация о:
- своём заболевании (его причинах, последствиях, способах лечения, методах профилактики);
- методах диагностики;
- возможных последствиях операции;
- методах профилактики осложнений;
- правилах поведения после операции;
- лечебных учреждениях, в которые в дальнейшем можно обращаться;
- правилах внутреннего распорядка в учреждении;
- действиях при осложнении;
- влиянии заболевания на жизнь пациента (как последствия его заболевания отразятся на его здоровье, жизни и работе,появятся ли какие-либо ограничения и пр.).