Уберечь ребёнка от улицы. Как стать добровольцем?

Инклюзивный лагерь - это когда ребёнок в инвалидном кресле участвует во всех мероприятиях среди здоровых ребятишек. © / Екатерина Саенко / АиФ

Досье
Ольга Зубкова. Родилась в 1963 г. в Перми. Окончила филологический факультет Пермского госуниверситета. Президент Национальной ассоциации развития образования «Тетрадка Дружбы», генеральный директор АНО «Организация «Вектор Дружбы», председатель РБОО «Пермский центр развития добровольчества», член Общественной палаты Пермского края.
Сегодня гость редакции - генеральный директор организации «Вектор Дружбы» Ольга Зубкова.    
   

Ольга Зубкова: Я пришла к молодёжным социальным проектам, когда у меня родилась дочь. Была перестройка, и я поняла, что мне, как педагогу, надо срочно что-то делать для дочери. Работая в частной гимназии, вместе со своими выпускниками написала авторскую воспитательную программу «Тетрадка Дружбы». Вроде бы ничего особенного: суть в том, чтобы предложить школьникам вести творческие тетради. В них можно записывать свои стихи, сказки и рассказы, рисовать и создавать комиксы. Всё для того, чтобы дети как можно больше времени уделяли своим талантам. За лучшие тетрадки ребят награждали.

Только моему ребёнку она не успела пригодиться, зато оказалась востребованной в одной школе, в другой, третьей. Нужна стала, потому что ничего на смену пионерии и комсомолу в образовании не было. А детьми необходимо заниматься.

Чем привлекаете?

Лариса Садыкова, «АиФ-Прикамье»: Каким образом, на ваш взгляд, становятся добровольцами?

- Добровольцами не становятся, их воспитывают. Прежде всего - в семье, в школе, в настоящих некоммерческих организациях (НКО). Под последними имею в виду те, что системно работают в социальной сфере, даже без бюджетной поддержки. В добровольчество не приходят случайные люди. Первыми добровольцами в «Тетрадке» стали мои выпуск­ники из гимназии. За 11 лет в образовательном учреждении они привыкли делать больше, чем просто учиться. Потом уже к ним, не ко мне, примыкали другие ребята - просто потому, что с ними интересно. Общение с людьми, которые тебе нравятся, - главный мотиватор.

- На оплату труда и качественное обучение специалистов нужны деньги. Где вы их берёте?

- Лагерь «Вектор Дружбы» окупается, но на остальные проекты приходится привлекать спонсоров и партнёров проекта «Тетрадка Дружбы». Он, кстати, сейчас вырос до того, что субсидируется бюджетом.

   
   

Кто получает благо?

- Ради кого всё это?

- Не ждите ответа, что всё ради того, чтобы инвалиды чему-то научились, а одинокие люди были обогреты. Это совсем не так. В конечном итоге добровольчество ради тех, кто с нами, и ради их детей. Я родителям всегда говорю такую вещь: «Если вы не хотите потерять ребёнка, подготовьте для него заранее тот внешний круг, в котором вы не будете бояться его потерять».

Многие родители это понимают и приводят детей к нам. Обычно удаётся избежать влияния улицы. Правда, такие результаты видны конкретным мамам и папам, в отчёты грантовых конкурсов это не подшить. А деньги чаще всего получают специально написанные под конкурс проекты-однодневки. Столько средств из бюджетов на них направлено, но почему нет результатов? 

- Иногда кажется, что чиновники не вникают в суть работы общественных организаций. Как вам удалось сделать их союзниками?

- В самом начале было очень сложно. А потом поняла, что везде, в любой партии, организации, в любой чиновничьей системе есть понимающие люди, и главное - их найти. С ними надо говорить - без вызова, на том языке, который им понятен. Что делать, если везде у нас свои правила игры?

Нельзя приходить и эмоционально рассказывать о том, как кто-то выжил или как ребёнок-инвалид научился играть на балалайке. Им нужны цифры и факты, конкретно про выгоду региона. Выгоду любого мероприятия спрогнозировать можно: сколько добровольцев задействовали, у скольких благополучателей решатся острые проблемы, сколько пожертвований привлекли. И с этим уже можно идти в кабинеты и говорить. Всё остальное чиновникам не интересно. В органах власти есть люди, которые понимают, что мы делаем. К примеру - министр соцразвития Павел Фокин. Очень надеюсь, что с ним удастся сделать путёвки в инклюзивный лагерь «Дружный» для детей с инвалидностью с субсидией в 50%.

Зачем нам нужна инклюзия?

- Чем этот лагерь отличается от обычных?

- Такого лагеря больше нигде нет в России. Для детей с инвалидностью у нас организуют оздоровительные смены, куда приглашают с родителями. Мамы целыми днями говорят о своей неудачной жизни, о том, как муж ушёл, узнав, что ребёнок больной. Это не инклюзивный лагерь.

Инклюзия - это когда ребёнок в инвалидном кресле сидит среди здоровых, когда после пятидневной смены девочка с ДЦП возвращается домой, и жизнь всей семьи меняется, потому что у родителей впервые за годы исчезает чувство вины. Всё это сложно донести до чиновников, но очень нужно, чтобы они поняли.

- Зачем людям во власти нужно об этом знать? Они могут извлечь из проекта практическую выгоду?

- Во-первых, в проекте сможет участвовать больше людей из других территорий края. Упакуем франшизу, и НКО смогут зарабатывать деньги для других проектов, чтобы не ходить с шапкой. Кроме того, от нашего лагеря всего шаг до инклюзивного обучения в школе (его почти нет, хотя по закону должно быть везде). Мы готовы обучить специалистов, которые в каникулы в школьных лагерях организуют по одному инклюзивному отряду. Сами педагоги поймут, что это не сложно, а родители необычных детей перестанут бояться школ.

- Что будете делать, если вас не услышат?

- У меня есть мечта: хочу создать в Пермском крае Центр по подготовке инклюзивных волонтёров. Таких специалистов нет в стране. Хотелось бы встретиться с главой региона Максимом Решетниковым и предложить ему некоторые идеи. Мы можем запустить эффективный проект, который положительно повлияет на репутацию региона. Если наши проекты останутся без поддержки здесь, будем работать в других регионах или за границей. 

Смотрите также: