РОДИВШИСЬ в украин-ском селе в год великого голода - в 1933-м, он всё же выжил. Выжил и во время фашистского нашествия, хотя мама конца оккупации не дождалась - погибла. Так десятилетний хлопчик остался фактически круглым сиротой, ведь отец-то его ещё до войны был репрессирован.
ЧТОБЫ не сидеть на шее у бабушки, мальчик пошёл работать, а в шестнадцать поступил во Львовский полиграфический техникум. Именно там с первого фельетона "Творческий метод" и началось становление Владимира Михайлюка как журналиста. А сегодня он - известный прикамский публицист, писатель и краевед, основатель и исполнительный директор фонда возрождения историко-культурных традиций имени Василия Татищева. В преддверии Дня российской печати Владимир Максимович рассказал редакции "Аргументов и фактов - Прикамье" о начале своей журналистской карьеры.
За язык пришлось ответить
- О ЧЁМ, кстати, был тот первый фельетон?
- О плагиате. В нашем полиграфическом техникуме печаталась газета, так - в один лист, и один из авторов как-то принёс прекрасные стихи. Четверостишия опубликовали, а потом я, когда ездил домой в Чернелёвку, увидел те же самые строчки в областном Каменец-Подольском издании. Причём за подписью известного поэта Скибы. То есть наш-то товарищ их попросту списал и выдал за собственные. Вот я и разразился праведным гневом.
- Жалеете, что доучиться не дали, а призвали на воинскую службу?
- Сейчас-то что об этом говорить? Да и потом, на флоте я был на хорошем счету, хотели даже направить в высшее военно-морское училище, но - не вышло, поскольку выяснилось, что отец осуждён по политической статье. Поэтому после демобилизации стал поступать на журфак Ленинградского университета, сдал практически все экзамены на пятёрки, хотя служилых моряков туда в то время даже с двойками принимали. Наконец остался только Deutsche, я же в нём - ни в зуб ногой. Ведь после освобождения от гитлеровцев мы его в школе сознательно не учили вообще, мстили за оккупацию, а преподавательницу немецкого просто изводили. И тут экзаменаторша мне вопросы задаёт, а я их - не понимаю. Вдруг спрашивает с иронией: мол, в форме я специально пришёл - чтобы пожалели? Отвечаю правду: как вам не стыдно - у меня другой одежды и вовсе нет. В общем, поставила четвёрку и отпустила с миром.
Моряк моряка видит издалека
- И ВСЁ же позже перевелись на заочное отделение. Тяжко приходилось?
- Днём - в университете гранит науки грызёшь, ночью - на Печатном дворе книги грузишь, чтоб хоть какую-то копейку заработать. В конце концов стал засыпать на лекциях. Хорошо ещё, что наши профессора входили в положение и даже порой деньгами из своего кармана помогали. И всё же пришлось перебираться в Соликамск, к отцу, он тогда уже был на поселении.
- Там, конечно же, устроились работать в газету?
- Если бы! Когда пришёл в редакцию местной районной многотиражки, её редактор, как узнал, что я два года на факультете журналистики проучился, сразу же увидел во мне конкурента. Перепугался, короче, и сказал, что свободных ставок в штатном расписании нет. Что же, думаю, пойду-ка пока в горкоме комсомола отмечусь, дальше видно будет - заодно и совета спрошу. И отправился туда со всеми документами. А девушка в отделе учёта их посмотрела, полистала да и отнесла первому секретарю. Потом выходит и говорит, чтобы я прошёл к руководству. Первый же ко мне - сразу с объятиями: "Братишка, держи краба!" Оказалось, он тоже - бывший военный моряк, и уже решил определить меня на место своего... второго секретаря - на выборную должность, между прочим. Естественно, не прямо сейчас, а спустя полгодика, после того как покажу себя в работе с молодёжью ремесленного училища, верховодят в котором головорезы-детдомовцы: сладу нет - ни с парнями, ни с девчатами.
Немного испытательного срока
- ЧТО-ТО мне подсказывает, что справились с заданием успешно.
- Прежде всего, по совету первого секретаря навел лоск на форму, надраил пуговицы, ремённую бляху и появился в ремесленном во всей моряцкой красе, чем сразу завоевал половину необходимого авторитета. Во-вторых, поступил хитро: из самых отчаянных сформировал комитет комсомола, а командиром поставил главного закопёрщика. Сделал, так сказать, своим заместителем, отчего парень чуть не прослезился. Ведь ему впервые в жизни что-то доверили, наделили правами и властью. И за пять месяцев порядок в училище был наведён, после чего я со спокойной душой перешёл на работу вторым секретарём горкома, а через два года его возглавил.
- А спустя ещё несколько лет стали членом молодёжной шахтёрской бригады на строительстве Второго Березниковского рудника?
- 8 августа 1962-го я поехал с рабочим визитом на другой ударный объект - Яйвинскую ГРЭС. И вдруг мне сообщают, что в Александровске бывший заместитель директора машиностроительного завода за-стрелил комсорга лучшей группы горнопромышленного училища. Отправился в Александровск, изучил ситуацию и выяснил следующее. Оказывается, трое молодых выпускников, получив дипломы, шли вечером по улице и увидели на одном из подворий богатый урожай клубники. И погибший, Саша Истомин, совершил по-мальчишески опрометчивый поступок: перемахнул через забор и сорвал несколько ягодок. За что и получил два выстрела в спину из охотничьего ружья.
Иногда лучше не "светиться"
- УВЫ, сегодня стрельба на участках - не редкость.
- Но тогда это вызвало настоящий шок. Не говоря уже о том, что убийцу, как я узнал, прочили в члены обкома партии. И вот в газете "Молодая гвардия" выходит мой материал "Кровь на клубничной грядке" - под псевдонимом
В. Клавин. А после появления свежего номера "молодушки" в Александровске учащиеся горнопромышленного училища с факелами собираются возле дома стрелявшего, намереваясь пустить ему "красного петуха". Никакие увещевания мастеров, педагогов и местных правоохранителей на разъяренную молодёжь уже не действуют. И власти принимают решение перебросить в город тремя вертолётами дополнительные силы милиции - для пресечения беспорядков. И пресекают. В общем, инцидент, возможно, и замяли бы, если б за пару месяцев до того в Новочеркасске не была расстреляна массовая манифестация рабочих. А тут - новый бунт. Представляете, как областное начальство перепугалось?
- Видимо, немедленно начались поиски "крайних"?
- Да, фамилию автора статьи вычислили очень быстро, и друзья посоветовали мне в Перми некоторое время не "светиться". Так что я в буквальном смысле ушёл под землю - в калийную шахту. И спустя три года, когда александровская история позабылась, "Молодая гвардия" под рубрикой "Журналист меняет профессию" в десяти номерах опубликовала мой очерк "Берёзовый сок" - дневниковый материал о работе нашей молодёжной бригады. Примерно в то же время была учреждена премия имени Аркадия Гайдара, и в 1966-м её первыми получили Борис Назаровский и Савватий Гинц за книгу "Гайдар на Урале" и ваш покорный слуга - за "Берёзовый сок". Это было признание. Вот так в жизни и происходит: с одной стороны, фактически побывал в ссылке, с другой - вернулся из неё победителем...
Пожилая мама: в радость или в тягость? 
Кровь для Вермахта. Почему пермячка Лида Симакова вернулась в Освенцим? 
В постели с маршалом Жуковым 
Бешеная рота. Пермский ополченец о войне в Новороссии, Крыме и санкциях