Чего-чего, а с тех пор, как я начал расследовать обстоятельства гибели своей внучки Ани, затем и других пациентов пермского федерального центра сердечно-сосудистой хирургии (ПФЦССХ), критики (не говоря уж о ругани) я наслушался с лихвой. Вот и от известного пермского правозащитника Игоря Аверкиева таковой дождался.
Система вкривь и вкось
Мудрые китайцы говорили: чтобы выпрямить кривую палку, надо согнуть ее в обратную сторону. Здесь уместна и другая аналогия. Задолго до меня Суханову более или менее деликатно намекали: не все, мол, у Вас благополучно. Тот не только не прислушался, но и «в рожу дать» за это погрозился. Сергей Германович просто не заметил, когда зашел на стадию «звездной болезни», когда она без горьких и дающих побочный эффект лекарств уже не лечится. Аверкиев об этом говорит куда резче: «Суханова нужно было поставить на место. Хирург «от бога» оказался безмерно самовлюбленным мажором и хамом, с упоением занимающимся федеральной политикой вперемежку с местечковой светской жизнью — такой не мог не дискредитировать собственного дела. Что и подтвердилось».
Читайте также: | |
---|---|
От чего умирают прооперированные в Пермском федеральном центре сердечно-сосудистой хирургии? |
Суханов, будучи высококвалифицированнейшим специалистом, должен остаться в Перми и ответственно встретить результаты проверок, следствий и судов. И да воздастся ему только за имеющиеся в ПФЦССХ конкретные нарушения и злоупотребления. Строго по закону и не более того.
О «травле». Знаете, это напоминает мне то, с чем я не единожды сталкивался в своей военкоровской практике. Мать погибшего солдата требует расследования, наказания убийцы-сослуживца и покрывающего последнего командира. То есть, конкретных виновников. А начни писать об этом – хор «ура-патриотов» тут же заводит: тем самым ты сеешь антиармейские настроения, подрываешь обороноспособность страны, работаешь на потенциального противника... Тем паче табу – тема неуставщины в целом.
Есть и другая аналогия. С дышащей в затылок огромной очередью советских времен: обвесили, обсчитали, обхамили покупателя, он протестует. А из толпы несется: «Слышь, не отвлекай товарища продавца, не мешай ему работать!!!!». Так и прут фобии и страхи на тему «а вдруг сахара не хватит», а вдруг и мне на операцию ложиться, уж лучше смолчать, авось повезет…». Значит, все в порядке, просто моей Анечке не повезло? Нет! Налицо бессердечная система (здравоохранение лишь ее элемент). В которой дорожает все, кроме жизни маленького человека.
Я далек от огульного обвинения всех медиков – в большинстве своем, добросовестных и, увы, малооплачиваемых тружеников. Надо четко различать: с одной стороны – аверкиевский экивок на «Дело врачей»; с другой – «дела» рвачей. В том числе, в белых халатах. Или прав Аверкиев, безапелляционно диагностирующий: всяк, кто отказывается давать врачам-бюджетникам взятки – сумасшедший?
Фемида тоже «травит»
Я отнюдь не «одержим местью за свое частное горе», как это вменяется мне Аверкиевым. С самого начала не стал бросаться в крайности. В первую – проплакаться втихую и оставить все как есть, не пытаясь добиться расследования. Немало таких людей мне выслушать довелось. И пострадавших, и «доброхотов» со стороны. Бесполезно, мол, «с самим Сухановым» тягаться, еще и новых бед наживешь… Другая крайность – в духе персонажа фильма «Ворошиловский стрелок» (тоже, кстати, деда); не добившись правды-справедливости, тот берется за винтовку. Нет! Вполне цивилизованно и законопослушно я обратился в медучреждения, во властные и правоохранительные инстанции, к общественности и СМИ. Если и допускал эмоциональные перехлесты, то потому, что далеко не сразу был услышан. Даже пикеты проводить доводилось.
Читайте также: | |
---|---|
Избиение врачом пациента – лишь «вершина айсберга» |
Я не «убитый горем дед», а мобилизованный им. Попробуй я хоть раз потерять голову и допустить необдуманный поступок, меня бы сразу полиция «повязала» или, того хуже – в «психушку» упекли. Было ведь: оттирают нас, родственников погибших пациентов от входа в ПФЦССХ во время широко разрекламированного «Дня открытых дверей», а охранник мне шепчет: «Вы, наверное, ударить меня хотите, так ударьте». «Нет – отвечаю – такого подарка я вам не сделаю». Я не уподоблялся Суханову, публично заявлявшему в мой адрес: «Собака лает, караван идет!». Не я ему, а он мне названивал в полночь (о лексиконе профессора здесь умолчу, факт же зафиксирован мобильным оператором и полицией – чтоб впредь подобное не повторялось).
Если травлей является обращение в правоохранительные органы, то заклеймите вместе со мной руководителя регионального СУ СК РФ Марину Заббарову и, тем паче, заместителя главы Следственного комитета РФ Елену Леоненко. Именно последняя, исходя из важности и сложности дела о гибели моей внучки, распорядилась вести следствие не в райотделе, а в округе. Причем не в нашем – Приволжском, а Уральском.
С начала лета «дела сердечные» и связанные с ними проверки прокатились по многим кардиоцентрам. К примеру, Следственный комитет начал расследовать обстоятельства гибели пациентов красноярского ФЦССХ «ввиду ненадлежащего оказания им медицинской помощи», нарушения, допущенные его сотрудниками, включая главврача Валерия Саковича. А во след – волна публикаций, ставшие достоянием гласности новые и новые трагедии, многочисленные пациентские жалобы … О чем это говорит? Не о том ли, что у отечественной кардиохирургии, здравоохранения, в целом, острая сердечная недостаточность? Или опять свалите вину на «мракобесов»?
Я и другие пострадавшие «травим», обращаясь к Фемиде? Тогда заклеймите, заодно судей Ленинского райсуда Перми. Уже четыре процесса – в административном производстве – прошло и все не в пользу ПФЦССХ! С указанием на допущенные там грубые нарушения, с оценками попыток ответчика оправдаться как «надуманных и необоснованных». А впереди еще, по крайней мере, вдвое больше процессов – уголовных и гражданских. Я без возражений встречу решения судебных инстанций и в случае, если они будут не в мою пользу.
Получается, «травят» Росздравнадзор и Роспотребнадзор. Именно они составляют ложащиеся в основу «сердечных дел» акты проверок и протоколы об административных правонарушениях. Да еще «оскорбляют» Суханова и иже с ним недоверием. Скажем относительно экспертиз: «...Все ведущие специалисты по сердечно-сосудистой хирургии Пермского края работают в «Институте сердца» и ФЦССХ. Посему управление (Росздравнадзора – А.К.) считает, что по факту оказания там медицинской помощи Чудинову Д.А., необходимо провести независимую экспертизу кардиохирургом... в другом субъекте РФ». «Травит» Суханова сама министр здравоохранения РФ Вероника Скворцова – выговором с занесением в личное дело и решением провести в августе очередную (мониторинговую) проверку, о которых у нас молчок!
В союзе с чиновниками?
Насчет аверкиевского утверждения о моей зацикленности на конфликте с Сухановым и непонимании мною азов конфликтологии. Предмет этот я не просто изучал, а и преподаю в вузе. Все, что я делаю – не результат некой закулисной ангажированности, я делаю это не «втемную», а сознательно и целеустремленно.
Читайте также: | |
---|---|
По закоулкам «Города сердца». Кто распорядился забальзамировать тело умершего пациента? |
Я не веду «личную вендетту» и, тем более, не собираюсь делать из нее «профессию», как утверждает Аверкиев. У меня масса иных, жизнеутверждающих, интересов – научных, журналистских, коллекционерских, дизайнерских... Недавно снова позвонил Суханов. Предложил встретиться и «по-мужски все обговорить». Да за бога ради!
И, наконец, о том, что власть имущие, якобы, мне «подыгрывают». Разочарую, да целой кипой полученных мною чиновничьих отписок сие подкреплю. Чиновники сперва в упор меня не замечали, потом делали все возможное, чтобы я унялся. Потерпев в этом фиаско постарались локализовать конфликт, свести его к отдельному случаю гибели Ани. А ситуация давно вышла за его пределы, ко мне стали обращаться десятки пострадавших, излагать не менее вопиющее… А тут прогремела «вотяковщина». И только тогда чиновничья круговая порука дала трещинку.
Аверкиев пишет: «Безразличный к людям бюрократический операционный конвейер Сергея Суханова сегодня погребен» теми самыми пациентами-мракобесами. Не погребен, а только притормозился. Состояния необратимости нет. А вот внимания к решившимся лечь под скальпель пациентам (надеюсь, вполне осознающим возможные риски) стало куда как поболее. Порядок наводится. В том числе в отношении зарплаты сотрудников, которая подскочила чуть ли не на треть. Реализуются некоторые предложения общественности и мои (к примеру, о разработке памятки пациентам).
Мораль? Я благодарен Аверкиеву и другим оппонентам. Пусть они и избегают полемики по выдвигаемым мною проблемам, но у них прозвучали хоть какие-то критические нотки – «не из константиновского лагеря» – в адрес «Суханова & K». Раньше же все сводилось к «аллилуйя» ему, непогрешимому и «анафема» мне, обвиняемому во всех смертных грехах.