Кирзачи из Кунгура. Какой вклад внес город в Великую Победу?

Статья по теме

«Выжить любой ценой». Пермяк Василий Егоркин – об ужасах концлагерей

Взять хотя бы местных кожевников. Уже 22 июня 1941 г. на Кунгурском кожкомбинате состоялся митинг. «Мы, рабочие, служащие и ИТР, с негодованием встретили весть о том, что германские фашисты напали на нашу Советскую Родину! Кто с оружием в руках, кто у станков – мы готовы дать им отпор!» – гласила резолюция. В тот же день многие из них двинулись к военкомату и потребовали зачислить их в ряды Рабоче-крестьянской Красной армии и отправить на фронт. Остальные с небывалым доселе подъемом взялись за дело. Норма была перевыполнена на 170%.

На труд, как в бой

На комбинате остро встал вопрос о кадрах. Женщины выступили с почином: «Заменим на производстве ушедших на фронт мужчин!» К станкам вернулись пенсионеры, затем – подростки. Исключительно большую роль сыграла в то время школа фабрично-заводского обучения, где 13-14-летние мальчишки и девчонки быстро осваивали азы профессии и не отставали от взрослых. К началу 1942 г. женщины плюс старые да малые составляли 70% от общего количества работающих.

Трудиться приходилось по 12 часов за смену. Без отпусков и почти без выходных. Фронтовые бригады иной раз сутками не выходили из цехов. Когда весной 1943 г. комбинату потребовалось срочно отремонтировать 80 тыс. пар обуви, работа продолжалась до тех пор, пока задание не выполнили.

Ощутимые результаты давало широко развернувшееся социалистическое соревнование по экономии сырья. Так, рубщица Татьяна Шерстнева в 1944 г. за счет усовершенствований сэкономила 6520 кв. м кожи, что позволило дополнительно пошить 4710 пар сапог.

Любая поломка оборудования означала срыв всей работы. И когда в один из наиболее тяжелых дней в топке потекли трубы локомобиля, Иван Домрачев, старший мастер паросилового цеха, надев стеганую куртку и респиратор, сам влез в раскаленную топку и устранил аварию. За этот самоотверженный поступок он был удостоен ордена Трудового Красного Знамени.

Не только сами кунгуряки ударно трудились. Помогли эвакуированным киевским и витебским коллегам. Потеснившись, разместили их по своим домам, смонтировали привезенное оборудование. Заодно кое-что переняли из секретов ремесла.

В редкие свободные часы юноши и девушки проходили военную подготовку, получая военные специальности радиста, санинструктора, пулеметчика, истребителей танков.

Такая вот «кожгалантерея»

Что производили кожевники? Знаменитые на всю страну сапоги. Мягкие – хромовые и шевровые – для старшего комсостава. Яловые – пожестче – для среднего. Главным же образом – солдатские кирзачи. Они были комбинированными. Подошва из литой рифленой синтетической резины, да не на клею – на гвоздях, с носковыми и накаблучными подковками. Низ – кожаный (юфть), простроченный толстой, пропитанной спецсоставом нитью. Только голенища кирзовые. Долго-долго износу таким не было. И даже, что называется, вдрызг перетоптанные, они распарывались и использовались при ремонте в качесте «запчастей». К слову, кирза – многослойная прочная хлопчатобумажная ткань, пропитанная раствором искусственного каучука и подвергшаяся температурной обработке до пленкообразующего слоя. Лицевую поверхность изделия из нее имитируют под зерненую тисненую кожу. Для летчиков, авиадесантников, морпехов, танкистов сапоги изготовлялись укороченными, с фиксирующими ремешками вверху.

Среди кунгурской продукции были также ремни, портупеи, планшеты, кобуры, подсумки для патронов, чехлы. Брак был редок. А вот почетных грамот, переходящих Красных Знамен и просто благодарственных писем от бойцов и командиров – не сосчитать.

Все познается в сравнении. Солдат вермахта обували во вроде бы добротные marschstiefel – маршевые цельноюфтевые сапоги c двойной подошвой, подбитой 45 массивными гвоздями и подковками. Расширяющиеся голенища позволяли вкладывать в них запасные автоматные магазины. Вот только не для нашей зимы марштифели оказались. Отсюда массовые обморожения ног. Вдобавок крутой, почти Г-образный взъем затруднял быстрое обувание-разувание (а в боевых условиях это было очень важно). Поэтому кунгурские сапоги являлись для немцев желанным трофеем. Под конец войны экономика Третьего рейха надорвалась настолько, что новобранцев приходилось обувать в ботинки из плохо обработанной эрзацкожи с деревянными и картонными подошвами.

Мечтал в Берлине пофорсить…

Сложилась в Кунгуре замечательная традиция. Уходящие на фронт земляки снаряжались особо качественной и персонально подогнанной «кожгалантереей». Причем сверхплановой.

Писатель Давид Дар в книге «Прекрасные заботы юности» пишет: «Служил в моем взводе ефрейтор Костя Птухин. Помню, что, когда увидел его первый раз, обратил внимание на пару новых хромовых сапог, перекинутых через плечо. Сапоги были начищены до такого ослепительного блеска, что, будь мы в то время поближе к переднему краю, на них, без сомнения, обратили бы внимание фрицы.

- Разрешите спросить, товарищ младший лейтенант, – сказал Костя Птухин. – Куда бы сапоги спрятать понадежнее, чтобы, не дай бог, не пропали?

- На ноги. – говорю. – Самое надежное место.

- На одну пару ног две пары сапог не натянешь!

- А ты их вместо кирзовых надень.

А он говорит:

- Смеетесь? Кунгурские сапоги каждый день трепать? Вы таких сапог в жизни не видели. Такие сапоги только мы в Кунгуре можем сшить. Вы кожу пощупайте – шелк! А как задник пристрочен! А модель! Видели вы когда-нибудь такую модель? Таких сапожников, как в Кунгуре, нигде не сыщете. В Кунгуре бывали?

- Нет, не бывал.

- Жаль, – говорит. – Другого такого города во всем мире нет. В наших сапогах хоть сто верст пройди – не устанешь. А побежишь – так никто не догонит. Станцуешь – любая девушка полюбит. Вот какие мы шьем сапоги!..

- На язык, – говорю, – ты бойкий. А вот как воевать будешь?

Он смеется:

- А что воевать? Подумаешь! Мы, кунгуряки, ко всякому делу талант имеем… Жаль только мало нас. А было бы кунгуряков тысяч сто, так мы бы войну еще в прошлом году закончили и сейчас чай в Берлине пили бы.

Со своими кунгурскими сапогами он так никогда и не расставался. На ногах носил казенные, кирзовые, а в вещевом мешке таскал свои – кунгурские. И всюду брал их с собой. Даже однажды в разведку с ними ходил.

«Да как же я их в тылу оставлю? – говорил он. – А вдруг их без меня разбомбят? Как же я тогда после войны в Кунгуре появлюсь?»

Чудный был парень, весельчак. Глянешь на его отчаянный нос – и сразу на душе станет легче, а посмотришь на его вещевой мешок, увидишь, что выпирают каблуки, – и верится, что вернешься после войны домой, что наступит такое неправдоподобное время, такой золотой век, который зовется «после войны».

Увы, осенью 1943 г. погиб Костя-весельчак. И еще многие кунгуряки головы сложили».

Память о павших и живых в Кунгуре хранят свято. Побывайте-ка в городском музее. Увидите и сапоги, и колодки, и строчильную машину, на которой работала Мария Сыромятникова, Герой Социалистического Труда.

Проект осуществляется при поддержке администрации губернатора Пермского края

Смотрите также:

• Одна на всех. Боевое крещение молодого лейтенанта Лабутина →
• Мария Чеснокова: «Победили благодаря силе духа» →
• Как нам относиться к событиям в Эстонии? →