Статья по теме
Держите радугу
По Всемирной паутине до сих пор гуляет документальный фильм «Дети без дома» о пермских беспризорниках и приюте, в котором они делают шаг к дому. Сняли и смонтировали его студенты ПГУ, проходившие практику в фонде «Защита». Всего на эту тему было снято пять вдумчивых короткометражек, а новостных сюжетов на ТВ - без счёта.
Проект Светланы Козловой пополнил копилку мирового опыта и логически завершился.
Сейчас в Перми нет беспризорников.
Что такое любовь
По международной классификации, «дети улиц» - те, что живут вне дома и сами себя обеспечивают легальным, либо криминальным способом. В Перми таких детей было довольно много, некоторые сбежали из детских домов, но почти все - при живых родителях. У них было своё понимание свободы: когда родители не скандалят, учителя не срывают на них свое раздражение, сверстники не дразнят за плохую одежду, а под ложечкой не сосет от голода. Они обитали на теплотрассах и в заброшенных подвалах, а в город выходили за добычей. В 1997 году Светлана Козлова начала с того, что стала беспризорников подкармливать, буквально на улице.
- Стереотип, подвигающий нас избегать общения с немытым, плохо одетым человеком, будь он подросток или взрослый, очень силён. Светлана Михайловна, как вам удалось его преодолеть?
- Меня обычно спрашивают, люблю ли я детей. Тут не любовь, а чувство справедливости. С каждым из этих подростков кто-то обошёлся несправедливо, в школе или ином круге социума. У ребят имелся очень тяжёлый опыт проживания в собственной семье, проблемы с законом, это уже на улице. Надо было показать им, что всё может быть иначе.
- Совсем скоро вам удалось вернуть беспризорников за парту. Как?
- Первый опыт был неудачный. Мы договорились с «Уральским подворьем», что их возьмут учиться. Но ходить на занятия, ночуя в подвале или в колодце, невозможно. Тогда мы сняли квартиру и устроили там ночлежку. Вот из квартиры они уже стали ходить на учёбу. Потом появился центр на улице Чкалова, там жили одновременно до шестнадцати человек. Они все,в конце концов, получили документ об образовании, о наличии какой-либо профессии - либо диплом каменщика, либо повара, шофёра. Для них это важно - диплом! Теперь я кто-то, и что-то значу в этом мире, вот в дипломе написано. Я - человек! Как в документалке у Гай-Германики «Девочки». Смотрели? Это ещё до «Школы» она снимала. Там девочка получает паспорт и это производит на неё сильное, отрезвляющее впечатление. Конечно, не все воспользовались этими дипломами. Но каждому он придал уверенности, особенно при устройстве на работу. Человек с дипломом может сказать: «У меня есть документ о такой профессии, я хочу работать у вас».
- Вы следите за судьбой «чкаловских» выпускников?
- Я знаю почти всех. Две девочки сюда приходят, работают у меня в центре. Кто-то обзавелся семьями, детьми. Браки, как правило, гражданские. Один недавно официально женился и взял ипотеку. Некоторые продолжают приходить за помощью – в основном, консультационной, или за одеждой. Кто-то стал волонтёром и оказывает помощь в работе с детьми. Сидят, как правило, не те ребята, кто проживал в центре «Шаг к дому».
Результат
Фонд «Защита» - элемент мировой системы гражданского общества. Первыми работать с пермскими беспризорниками по программе «Шаг к дому» приехали сюда волонтёры из организации «Мост любви». С тех пор появились новые международные проекты, программы, гранты, новые волонтёры.
- Как вы отчитываетесь за результат?
- У нас не государственная организация, за цифрой и процентом не гонимся. Когда открылся центр на Чкалова по программе «Шаг к дому», месяца через два-три наши дети в первый раз легли спать в двенадцать часов ночи. Это был результат. Они ведь со сбитым режимом дня, раньше трёх-четырех часов утра не укладывались. Появился ритм, день-ночь стали различать. Постепенно влились в привычный ритм социума - учеба, работа. Сейчас у нас идёт программа «Курс независимого проживания». Так вот, один парень в дневнике написал: «Я научился готовить пироги, и дома всех накормил пирогами». Это важно, у него появился полезный навык, пироги изменили его статус, подняли на одну ступеньку вверх по его личной социальной лестнице. Каждый может сделать один шаг наверх. Ступенька должна быть по силам, тогда не оступится и захочет расти дальше. Вот наш результат.
А то, что за восемь лет покончили в городе с беспризорностью, так совпали два фактора: мы шли от частного к общему, муниципалы шли от общего к частному - и в какой-то то точке сомкнулись. Получилось. Но всё равно эти ребята даже после программы не вполне самостоятельные. Встречают трудности, с которыми им не с кем поделиться.
Поэтому мы дополнительно открыли центр адаптации подростков на Комсомольском проспекте. Они туда приходили, наши волонтёры с ними разбирали все неудачи. Почему на работу не устроился? Разобрались с ошибками, пошёл - устроился. И так далее. Я не хочу детально примеры приводить, потому что у каждого своя история, и это не для публичного обсуждения.
- Центр адаптации отобрали у вас, так же как и центр на ул. Чкалова?
- Да, потому что обанкротилась организация, которая нам помещение предоставила. А центр на Чкалова отобрал город. Ребята наши туда залезали недавно - манит их этот центр, как дом родной. Говорят, полная разруха. Никому не пригодилось. Мы вынуждены были искать другое помещение. Открыли офис на бульваре Гагарина, в центре для общественных организаций Мотовилихинского района, который с нашим приходом впервые наполнился детскими голосами.
- Сколько денег вы получаете по грантам на свои программы?
- Я подсчитывала, за десять лет получилось порядка 200 000 долларов. А город за всё время вложил менее 200 тысяч рублей, которые мы выиграли по конкурсам так же как иностранные гранты.
Ошибки и прогнозы
Полтора года назад на комиссии по делам несовершеннолетних Светлана Козлова заявила, что если не изменить политику в отношении детей, то года через четыре мы получим всплеск преступности.
- Прогноз достоверный?
- Я ошиблась. К сожалению, этот всплеск получили уже сейчас. Мы теперь ведём проект для подростков в СИЗО. Если в 90-х беспризорники грабили ларьки, теперь преступность жёсткая, тяжёлая. Мне понятно, почему это происходит. Ребёнок - он как пружина, он вроде бы послушен, он терпит, сжимается, но когда распрямится, неизвестно, во что обратится его энергия - в творчество или, наоборот, рванёт в негатив. Ребёнок не совершает преступлений, он пробует неизвестное и порой ошибается. Если ошибку разобрать, то в конечном итоге преступления не будет.
- Кто должен предупреждать ошибки?
- У нас в результате оптимизации вся работа с детьми сконцентрирована в школах. Это неправильно. Необходимо дополнительное образование в дополнительном помещении. Ребёнку необходимо перемещаться в пространстве, примерять на себя разные статусы. На иной территории, вне школы, он обретает иной статус, понимаете? А это бесценный социальный опыт.
- Дополнительная территория - это лишние расходы, в школе дешевле.
- Мы разве про деньги говорим? Нас с «Курсом независимого проживания» тоже хотели втиснуть в школу. Не получилось. Там люди другим занимаются, у них химия-алгебра. Какие дополнительные нагрузки, кому они нужны? А в центр на занятия ребята сами приходят. Им интересно, как устроен мир, как соотносится моё Я и финансы. Или, например, моё Я и права человека, Я и государственное устройство. И вот программа закончилась, мы говорим: до свидания, а они нам: не-е-ет, мы ещё придём. И действительно ходят, как выгонишь, раз им это нужно?
- Не ищете места в официальной системе образования?
- У нас, общественников, больше свободы. Вот, например, мы придумали «Активное лето» - проект в рамках краевого конкурса по предупреждению правонарушений среди подростков. Он реализован при финансовой поддержке Министерства культуры и молодёжной политики. Всё очень просто: раздаём инвентарь ОТОСам для бесплатного проката. Одни отказываются, другие берут. Ребятишки глазам не верят: неужели всё это нам? Всё - вам. Сломаете - спишем, новое купим. Главное - чтоб не стояло без дела, пользуйтесь, играйте, гоняйте, летайте. Ну разве чиновник так может? У них всё на подотчёте. Пусть пролежит всё лето, сохраннее будет. Нет, общественником быть лучше.
- Вы изменились за эти годы?
- Я отказалась от курения. Не бросила, а отказалась в течение пяти лет. Навсегда, уже точно. Пробовала закурить - неприятно. А поначалу такая тяга была! Я ребят понимаю, когда они говорят, что не могут бросить курить. На своём примере показываю им: не надо бросать курить, лучше просто откажитесь.
По существу я не изменилась. Во всем мне хочется дойти до самой сути. В работе, в поисках пути, В сердечной смуте. До сущности протекших дней, До их причины, До оснований, до корней, До сердцевины. Борис Пастернак. По-прежнему это одни из любимых моих строк.
Досье
Светлана КОЗЛОВА - руководитель пермского общественного благотворительного фонда «Защита». Окончила Институт культуры. В 80-е годы избиралась депутатом Пермского горсовета, работала во дворцах культуры Перми. В 90-е стала помогать беспризорникам. Уверена, что выстроить, выправить судьбу человека – это режиссура самого высокого класса.
Держите радугу 
Мир не белый и не черный. Урок химии Аллы Петровой длится уже 45 лет 
Между двух огней. Кто помогает людям слушать и слышать друг друга?