Волшебный мир, затерянный в горах. Как живёт Вишерский заповедник

Нетронутые вековые леса, чистейшая вода, и, конечно же, горы, окружающие, подобно стражам, уникальную северную красоту. Всё это – Вишерский заповедник.

Прежде здесь жил загадочный, окружённый множеством легенд, народ манси, работали геологические партии, приезжали люди на охоту и рыбалку. 30 лет назад эта территория стала заповедной и сейчас сюда уже не так просто попасть. Мы поговорили с директором заповедника Павлом Бахаревым о том, что подобных мест в мире почти не осталось, о смелых волонтёрах, которые покоряют эти суровые края даже в январские морозы, собирая уникальные данные, а также о том, стоит ли допускать обычных туристов на эту землю и как её защитить.

Вековой лес и прозрачная вода

Марина Медведева: Вишерский заповедник считается одним из крупнейших в Европе. Что делает эту территорию уникальной?

Павел Бахарев: Как геолог, скажу, что, прежде всего, в Вишерском заповеднике уникальный рельеф.  В своё время горы изолировали эту землю от внешнего мира, тем самым сохранив и защитив её. Представьте, возраст самой древней горной породы здесь – полтора миллиарда лет. Последний период оледенения закончился 10-12 тыс. лет назад. Побежали реки, в долинах появилась растительность, территорию начали заселять звери. Волнообразно, от более низких точек к вершинам гор, появилась уникальная природа верховьев р. Вишеры. В долинах вырос прекрасный лес, и он дошёл до нас в первозданном виде. Таких лесов в Европе давно нет.

Волнообразно, от более низких точек к вершинам гор, появилась уникальная природа верховьев р. Вишеры. В долинах вырос прекрасный лес, и он дошёл до нас в первозданном виде.

Несколько лет назад я был в Германии, в национальном парке, который создали на месте бывшего советского танкового полигона. Вот что значит – нет территории. Кстати, не так давно у нас была съемочная группа из Франции. Французы приехали к нам специально, чтобы снять уникальную природу и девственный леса заповедника. Предыдущее место, где они были, – это леса Амазонки. Иными словами, они снимают те территории, которых в мире осталось очень мало. Но уникален у нас не только лес. По долинам Вишерского заповедника течёт настолько чистая вода, что её можно пить из реки. Бывает очень смешно, когда москвичи приезжают к нам, привозя с собой бутилированную воду. Я уже не говорю про богатый животный и растительный мир заповедника.

– Есть мнение, что туристов на такие территории допускать вообще не стоит. Вы с этим согласны?

– Хоть у меня и есть оппоненты, я считаю, что полностью изолироваться от людей нельзя. Эту уникальную территорию можно и нужно показывать, однако с условием, что те, кто сюда приходят, не нарушают её целостность. Много лет назад по территории Вишеры проходил популярный туристский маршрут. То было время настоящих романтиков. Путешественников было немного. Люди приходили туда со стороны Свердловской области в исток Вишеры, шли по долине реки, рубили деревянные плоты и плыли на них. Я ещё застал те времена и сам справлялся на таких. Параллельно в тех краях примерно 40 лет работали геологические партии – 100 человек трудились с мая по октябрь. Была разрешена охота и рыбалка. Так что сами можете судить, насколько большая была нагрузка на эту территорию. С появлением заповедника она стала несравнимо меньше.

– Было время, когда в заповедники вообще никого не пускали, что, наверное, всё-таки крайность. Сейчас поток туристов ограничен. Много ли туристов у вас бывает, и какая территория открыта для посещения?

– В России несколько лет действует закон о Развитии познавательного туризма на территории федеральных особо охраняемых природных территорий (ООПТ). До его принятия посещать заповедники было действительно нельзя. Сейчас это делать можно. У нас для посещения открыт 1% территории заповедника, это щадящий режим посещения для заповедника, а по статистике ООПТ России  - до 5 процентов. Чтобы попасть туда, нужно от Красновишерска проехать 160-180 км до того места, как заканчивается дорога. Потом, перебравшись через Вишеру, начать пеший маршрут протяжённостью примерно 40 км., а затем ещё 30 км сплава по Вишере. Когда мы создавали этот маршрут, я сам, как путешественник с большим стажем, учитывал, что может быть интересно людям не только в познавательном смысле, но и в спортивном. Именно поэтому включил в него посещение высшей точки – Тулымского камня. Считаю, что сделали совершенно правильно.

Для посещения открыт 1% территории заповедника, это щадящий режим посещения для заповедника, а по статистике ООПТ России - до 5 процентов.

В прошлом году к нам приезжали примерно 800 человек. Вроде немного, но свой отпечаток на территории они оставляют. Очевидно, что на маршруте должен быть деревянный настил, чтобы человек не оставлял следов и троп. Должны быть аншлаги, указатели и, конечно, туалеты. Это минимальные требования к посещению заповедников. У нас, к сожалению, есть не всё.

Больше 10 не собираться

– Говорят, медведей у вас много…

– Представление о том, что медведи ждут вас под каждым кустом, конечно, неверно. Да и случаев нападения не было. Наш бурый медведь – существо осторожное, человека боится генетически. Если грубо не вторгаться на его территорию (а на маршруте это просто невозможно), то вы с ним не столкнётесь. Кроме того, за годы существования заповедника уже выросло поколение зверей, которые не знают, что от человека может исходить угроза. Сейчас на территории живут примерно 100-120 медведей. Прежде на горных тундровых пастбищах манси пасли своих оленей. Те времена прошли, но остались дикие олени – у нас обитает примерно 150-200 голов. Некоторые переходят в Свердловскую область. К сожалению, порой их там ждут люди с ружьями. Именно поэтому важно сформировать вокруг заповедника охранную зону шириной не менее одного километра, чем мы сейчас и занимаемся. Кроме того, необходимо создавать полноценный инспекторский пост со стороны Свердловской области.

Бурый медведь – существо осторожное, человека боится генетически. Если грубо не вторгаться на его территорию (а на маршруте это просто невозможно), то вы с ним не столкнётесь.

– На каких условиях туристы могут находиться на территории заповедника?

– В первую очередь, необходимо получить персональное разрешение в администрации заповедника. Максимальный состав группы – 10 человек, так как большая группа может побеспокоить зверей. Они всё-таки чуткие и есть риск нарушить их покой. Кроме того, группу должен сопровождать гид-проводник, который знает маршрут и обеспечивает  безопасность группы. Гиды – это либо наши сотрудники (работники отдела просвещения, отдела науки) или сертифицированные проводники, которых мы в своё время обучали. Мы несколько лет проводили курсы – показывали маршрут и его особенности и человек, имеющий туристский опыт, получал право водить людей по маршруту. Правда потом от этой практики отказались, так как нашлись люди, которые использовали курсы просто как возможность бесплатно побывать в заповеднике.

Последний манси

– Рассказывая о заповеднике, невозможно не упомянуть манси. Насколько я знаю, сейчас на этой территории почти не осталось представителей этого народа. Это верно?

–  На кордоне Лиственничный живут наш инспектор Алексей Бахтияров и его сын Николай. Алексей здесь вырос, прекрасно знает животный мир, лучше всех нас понимает язык леса. Из всех инспекторов он самый лучший следопыт. Кроме того, Алексей передаёт метеоданные и может сказать такие нюансы о снеге, ветре и влажности, что никакому, самому точному прибору не под силу. У нас положено, что каждый работник, находясь на территории, записывает, что он видит. У Алексея каллиграфический почерк, которым он записывает все увиденное на маршруте обхода: следы зверей, изменение в снежном покрове, состояние растительности. К сожалению, на нашей территории Алексей и его сын, – действительно последние манси на нашей территории. Дочери уехали, вышли замуж за русских. Родной язык все его дети практически не помнят. Конечно, поселения манси ещё остались на других территориях, а для нас это всё-таки уже уходящий мир.

– Заповедник занимает большую территории и даже такие знающие инспекторы, как Алексей Бахтияров, наверное, не смогут проконтролировать все изменения на ней.  Территорию к тому же нужно обустраивать. Как вы справляетесь?

– Довольно давно существует такая практика – туристы (хотя мне не очень нравится это слово, лучше, наверное, говорить – путешественники) ходили по территории и заодно её исследовали. На этих условиях получали доступ в заповедные места. Я и сам это делал в свое время. Мы эту практику продолжаем.  Сейчас путешественник Олег Чегодаев идёт с Южного до Полярного Урала 2000 км. Его путь проляжет и по территории нашего заповедника. Мы с ним подписали договор, по которому он должен будет пройти по осевой части Уральских гор, посетить Молебный камень, хребет Пут-Тумп, истоки р. Лопья и предоставить нам фотографии для будущего фотоальбома. Также от него мы ждём отчёт о нарушителях границ заповедника. Большую работу ранее проделали отец и сын – Александр и Алексей Яковлевы. Их путь был совершенно уникален. В январе этого года, в мороз, они вдвоём сделали то, что прежде никто не делал – траверс (перемещение в горизонтальной плоскости, без существенного набора или сброса высоты, например, движение вдоль склона хребта, – ред.) Тулымского камня.  При этом с ними было снаряжение, которое обычно несут восемь человек. Он шли по сложному маршруту и выполняли все необходимые наблюдения.

Сейчас мы ищем волонтёров. Подвиги, конечно, совершать не нужно. Но работа довольно тяжёлая. Нам нужны мужчины, умеющие работать с пилой, топором, жить в лесу. Им предстоит прокладывать туристские тропы, о которых я говорил, и выполнять другую сложную работу. За это они получат доступ в заповедник и возможность стать ближе к его прекрасному миру.