Делать невозможное. Марк Букин – о постановках и красоте повседневности

Режиссёр Театра-Театра, куратор «Сцены-Молот» Марк Букин уверен: классическая литература не может быть скучной. Нужно стараться ставить её на сцене так, чтобы школьники приходили в театр не по указке. Но это – только одна из многочисленных задач, которые он видит в своём творчестве. В спектаклях Марк Букин пытается задавать тревожащие его (и многих) вопросы, а на площадке «Сцены-Молот» – экспериментировать, раздвигая границы театра и диалога со зрителем. Подробности – в интервью «АиФ-Прикамье».

В контексте современности

Ольга Семёнова, «АиФ-Прикамье»: Вы приехали в Пермь в 2016 г. Культурная революция давно отгремела. Ощутили ли вы её отголоски?

– Да, я почувствовал этот вайб культурной революции. Он никуда не делся. Остаётся мощное художественное начало и в театрах, и в Перми в целом. Город очень тесно связан с искусством, в людях остался дух свободы.

– Став куратором «Сцены-Молот», вы заявляли, что планируете делать экспериментальные спектакли, исследовать возможности форматов. Как объяснить обывателю, что такое экспериментальный театр?

– Существует архетип театра. Для обывателя это в первую очередь какая-то костюмированная историческая история; если речь о классическом произведении, то всё должно соответствовать его эпохе. Но уже давно театр в целом, и мы в том числе, идём по иному пути, делая постановки пьес в контексте современности. К примеру, Ромео не выйдет на сцену в лосинах: он будет в джинсах и кроссовках.

Театр – это отдельная форма искусства. Эксперимент заключается в том, чтобы менять эту форму, нарушать существующие законы. К примеру, спектакль «Лир» на «Сцене-Молот». Мы сделали балет – сыграли известную пьесу без слов. Это и есть эксперимент – попытка говорить со зрителем непривычными законами.

Ещё один момент: в качестве куратора «Сцены-Молот» я стараюсь предлагать, чтобы материал писался под нашу площадку. Создаётся уникальная пьеса, которой больше нет нигде. Это спектакли «Как пережить лето», «Живая история о смерти», готовящаяся «Чёртова доставка». Мы занимаемся развитием театральной формы, расширением границ способов взаимодействия со зрителем.

– Как режиссёр вы часто обращаетесь к классическим произведениям. Почему?

– Я очень люблю классику. Для меня такие постановки – попытка посмотреть на сегодняшнюю реальность, увидеть, что поменялось или не поменялось. Нравится осмысливать эти тексты, исследовать человека в этих произведениях.

Ещё мне важно сделать в том числе так, чтобы школьники поняли, что это очень интересно, а совсем не скучно. Например, что «Отцы и дети» – это настоящий рок-н-ролл, такое современное роуд-муви. Я с детства постоянно читал книги, а большинство моих сверстников – нет. Меня всегда это расстраивало. Когда спрашивал, почему им неинтересна классика, они отвечали: «Это дико скучно». Такое мнение формируется в том числе из-за того, как преподносится материал в школе или вузе. Во многом всё зависит от педагога. О литературе не стоит рассказывать избитые истины, не надо преподавать её архаично, по методичке.

«Отцы и дети» – это настоящий рок-н-ролл, такое современное роуд-муви. Я с детства постоянно читал книги, а большинство моих сверстников – нет. Меня всегда это расстраивало.

– Вы ставите спектакли не только в Перми. Как прошла премьера постановки «Ромео и Джульетта» в новосибирском театре?

– Ну, уже можно сказать, что прекрасно! Спектакль удался. Сейчас мне немного тяжело, потому что он сделан с большой любовью и было трудно расставаться с командой. Думаю, что для всех участников это был важный проект, мы все на нём выросли. Я открыл для себя совершенно новые вещи.

Больше связей – больше жизни

– Один из элементов, который появился в современных постановках – кинематографичность. К примеру, в новой постановке «Тоски» в оперном театре использовали видеоэкран, на сцене вместе с актёрами был оператор.

– Театр не существует отдельно от всего: он взаимодействует с обычным зрителем, который сидит в соцсетях, смотрит кино, слушает музыку и т. д. В итоге театр стал вмещать в себя все виды искусства – оперу, балет, кино, музыку, живопись, перформанс и т. д. Он стал их синтезом. Зачем от этого отказываться?

Другой вопрос, иногда этот приём начинают эксплуатировать только потому, что так модно. Это мне не нравится. Но когда он вплетён в художественное решение и камера, к примеру, используется в качестве наблюдателя, элемента цифровой реальности, всё время незримо присутствующего в нашей жизни, это здорово.

– Нужна ли конкуренция между пермскими театрами?

– Конечно! Но речь о здоровой художественной конкуренции. Если один из театров повышает планку (к примеру, когда в театре оперы и балета поставили «Травиату» и «Жанну на костре»), остальным нельзя оставаться на прежнем уровне. Такая конкуренция очень стимулирует, заставляет учиться, узнавать новое, расти и развиваться.

Театр не может быть законсервированным в самом себе. Это абсолютно неправильно, путь к стагнации. В том числе поэтому необходим постоянный обмен творческими единицами. Должны приезжать люди и привносить что-то новое. Иначе тупик и отсутствие развития. Чем больше связей, тем больше жизни.

– Недавно прошла премьера спектакля «Коридор» режиссёра Дмитрия Волкострелова. Чем он удивил зрителя?

– Для Дмитрия Волкострелова главным героем всегда является пространство. В данном случае – это коридор. Дмитрий замечает обыденные вещи, которые мы часто не видим. Он обращает на них наше внимание, заставляет задуматься, порассуждать.

Волкострелов открывает наши глаза, показывает нам красоту повседневности. Он классно работает со временем, размышляет, что вложено в отрезки, которые мы не замечаем. День прошёл, а мы даже не поняли как. Мы живём или существуем в суете? Дмитрий научил меня обращать внимание на то, что такое время. Это ценнейший ресурс. Человек каждую минуту движется к моменту, когда его время закончится. Он движется к смерти, это неизбежность. И суть не в том, что надо стараться ещё больше успеть сделать за час или рабочий день. Напротив, порой стоит замедлиться, прожить момент. Остановиться, посмотреть, какие облака на небе, набухли ли почки на деревьях… В этом красота повседневности.

– Есть ли какие-то дерзкие мечты о постановках?

– Хотелось бы, чтобы в «Сцене-Молот» работали очень крутые постановщики. Это всегда повышает планку театра. Чтобы в «Сцене-Молот» появился спектакль по Пелевину. Хочется видеть у нас постановку по текстам Андрея Платонова. В театре «Старый дом» в Новосибирске я видел спектакль «Котлован» режиссёра Антона Фёдорова и обалдел. Было бы здорово, чтобы он сделал у нас спектакль такого уровня – по тексту, который, казалось бы, нельзя поставить. Когда я говорю про эксперименты в театре, я имею в виду в том числе это – делать то, что кажется невозможным.

«Мастер и Маргарита» как блокбастер

– Обычный выходной день Марка Букина – какой он?

– Я стараюсь проводить время с семьёй. У меня это плохо получается, но пытаюсь. Много читаю. Стараюсь посмотреть фильмы и сериалы, которые давно откладывал.

Всегда созваниваюсь с родственниками. Я родом из Владивостока, поэтому из-за большой разницы во времени связаться с близкими в будние дни бывает сложно.

И, конечно, стараюсь выспаться. Часто шучу, что не выспался ещё со школы и это невозможно восполнить.

– Как вам новая экранизация «Мастера и Маргариты»?

– Потрясающее высокохудожественное кино. Очень содержательное. Наконец-то я увидел Булгакова. То, что получилось, это именно «Мастер и Маргарита», а не просто иллюстративное кино без художественного высказывания.

Литература – это один вид искусства. Театр и кино – другой. Не надо пытаться делать в кино литературу: не получится. К сожалению, именно это мы видим во многих экранизациях: нам просто пересказывают произведение в картинках. А новая экранизация «Мастера и Маргариты» – это художественное высказывание. Такого качества и уровня давно не было в нашем кинематографе. И наконец-то из этого романа сделали блокбастер! «Мастер и Маргарита» – это бестселлер, а потому из него надо делать именно хит. И он получился – крутой, стильный, красивый.

Курентзису 52 и он едет в Пермь. Чего ждать от Дягилевского фестиваля-2024 Подробнее