Мама Таисии Черновой лежит на Пискарёвском кладбище в братской могиле. Старшие сёстры умерли от голода в 1942-м. Тогда же пятилетнюю Тасю и её трёхлетнюю сестру бабушка сдала в ленинградский детдом. Там кормили. И девочки выжили. Сейчас Таисия Чернова живёт в Перми. Без статуса блокадницы. Как и её младшая сестра Валентина. Запросы, которые они отправляли в Ленинградский архив по образованию, ничем не помогли.
Запертая память
Таисии Черновой 84 года. Она почти не выходит из комнаты. Разве что на кухню приготовить лапшу быстрого приготовления или сменить лотки коту Рыжику. Рыжика ей принесла внучка лет десять назад. Спасла брошенного котёнка из-под колёс автобуса. Внучка сгорела от менингита год назад. В 33 года. Муж Володя ушёл годом раньше. После двух инсультов. Единственная дочка Надя умерла в сорок лет. Не стало и внука Лёши.
25 мая Таисии Черновой исполнится 85 лет. Юбилей она встретит в тесной двушке с подселением. С общей кухней и санузлом. С чужими людьми за стенкой. В комнате, уставленной иконками и фотографиями. Здесь она молится за ушедших и разговаривает с ними.
«Володенька, Надюша, Лёшенька, Настенька, дорогой дядя Коля, Саша», -перечисляет женщина родных, улыбающихся ей с портретов.
Вся её долгая жизнь уместилась в эту комнату и три фотоальбома. Богатств не нажила, да никогда она за ними не гналась.
«Как говорила бабушка, уходя из жизни: «Не завещаю сундук с золотом, а завещаю сундук с юмором. Живи с народом. С добрым сердцем. И люди будут платить тем же»», - вспоминает наказ мудрой женщины Таисия Чернова.
У бабушки, Екатерины Николаевны Гжебовской, она и встретила войну. Бабушка с дедом жили в селе Дубровка под Ленинградом. Жили на отшибе, держали пчельник. Когда в Дубровку пришли немцы, бабушка стала прятать внучек.
«Хорошо помню, как бабушка кричит: «Скорей, скорей!», нас на печку запихнет, а сама на лавку возле печи сядет. Солдаты придут и по-немецки: «Мать, давай есть». Бабушка давала».
Маленькая Тася запомнила, что дом у деда с бабушкой был большим и красивым. Стоял на поляне, а дальше рос лес.
«Дедушка Викентий заминировал от немцев поляну, хотел нас уберечь. А сам в партизаны ушёл. И погиб. Фашисты издевались в Дубровке над русскими, вешали. Сгоняли всех смотреть на казни. Но бабушка нас от греха подальше на улицу не пускала», - вспоминает женщина.
А потом в Дубровку из Ленинграда пришли старшие Тасины сёстры, Юля и Лида.
Зимой она не вернулась
До войны семья Таси жила в Колпино, в 30 км от Ленинграда. Отец ездил работать в Ленинград, на Кировский завод, мама Тоня занималась воспитанием шестерых детей. Старшие девочки Юля и Лида, сыновья Саша и Серёжа, и младшие девочки Тася и Валя. Младших дочерей перед войной Антонина отправила к своим родителям в Дубровку, с тех пор Тася маму не видела. Не видела и отца, он погиб во время бомбёжки Ленинграда.
А старшие Юля и Лида, им было 14 и 15 лет, каким-то чудом добрались из Ленинграда в Дубровку.
«Бабушка накормила сестрёнок и уложила спать на печь. Утром мы проснулись, а девочки – мёртвые», - со слезами на глазах вспоминает Таисия Чернова.
Похоронив внучек, бабушка Катя собрала пятилетнюю Тасю и трёхлетнюю Валюшку и пошла пешком в Ленинград. Как они шли и сколько времени, маленькая Тася не запомнила. По картам до Ленинграда нужно было идти не меньше 30 км.
«У меня в памяти только одна картина. Валюшку бабушка несёт на руках. А я иду рядом, вцепившись в подол её юбки».
В Ленинграде бабушка Катя сдала девочек в приёмник-распределитель. Валюшка заболела, и её оставили в Ленинграде. А Тасю отправили в детдом в Старую Ладогу.
После войны Тасю и Валю в детдомах разыскал сначала брат Серёжа, а потом стали приходить письма и от старшего, Сашки. Он служил до 1947 года. Сначала воевал, потом боролся с бандитизмом. А когда комиссовали, осел в Калининграде.
Цветы для мамы
Связь с батом Сашей оборвалась в 1956 году.
«Я тогда написала ему, что родила доченьку, а в ответ мне пришло: «Адресат выбыл в неизвестном направлении»».
Брат Серёжа жил в Ленинграде, женился, но рано умер. В советское время Тася и сама каждый год приезжала в Ленинград, ходила проведывать маму на Пискарёвку. Один букетик она всегда оставляла у монумента «Мать-Родина», второй несла на участок братской могилы, где лежат захороненные в 1942-м году ленинградцы. Антонина Тюлина, мама Таси, умерла от голода в 38 лет.
Воспитатели в ленинградских детдомах старались хоть как-то отогреть маленьких сирот. Таисия Александровна вспоминает, что дети звали их мамочками. Особенно тянулись к женщинам малыши, которые очень тосковали по мамам.
После войны младшая сестра Валя в Ленинграде поступила в институт, получила диплом инженера и уехала по распределению в Пермь. Озеленять город.
А Тасю из детдома направили в Ленинградское ремесленное училище в город Сестрорецк. Тася выучилась на токаря 4 разряда. Три года работала на заводе в Гатчине. А в 1955-м по комсомольской путёвке уехала на целину, в Казахстан, в город Атбасар. Тася Чернова работала в артели, катала пимы и валенки.
На целине и замуж вышла, в 1956-м родила дочку Надежду. Когда дочке исполнилось пять лет, Тасин муж умер.
И Тася перебралась в Пермь, поближе к сестрёнке Вале. Устроилась в школу уборщицей, потому что при школе уборщице полагалась комнатушка.
«Помню, как иду убирать в классах, а Надюша за мной: «Мамочка я тоже пойду помогать». Берёт тряпочку, я мою пол, а она пыль вытирает».
Потом сестра устроила Тасю техничкой в контору «Горзеленстроя». Тася мыла полы, топила 10 печей, колола для них дрова. Позже перевелась на озеленительные работы. Ухаживала за парковой зоной до самого аэропорта.
На работе Таисию ценили. Даже на доску почёта портрет помещали.
Не заслужили?
Комнату, где сейчас живёт пенсионерка, она тоже получила от предприятия. В конце 60-х. Сюда и привела второго мужа Владимира. С ним прожила 52 года. Отсюда его и похоронила.
О статусе жителей блокадного Ленинграда сёстры Таисия и Валентина стали хлопотать, когда вышли на пенсию, в середине 90-х. Пришли в пермскую соцзащиту, где им посоветовали написать в Ленинградский архив. Они и написали. Два раза. На первое письмо в Пермь пришёл скупой ответ, что документы детдомов Ленобласти к ним на хранение не поступают. Второе письмо осталось без ответа.
«Нам было важно узнать: имеем ли мы право получить статус жителя блокадного Ленинграда? Мы с сестрой попросили дать ответ в любом случае. Даже если он отрицательный. Чтобы мы ни на что уже не надеялись», - говорит Таисия Александровна.
Пермячки ждут ответа на свой вопрос уже 25 лет.
Об истории Таисии Черновой нам рассказал читатель «АиФ-Прикамья». Пермяк вырос в доме, где живёт Таисия Александровна, и знает о несчастьях, которые на неё рушатся последние года. Мужчина считает, что его соседка несправедливо забыта и вычеркнута из списков тех, кто выстоял в одном из самых страшных испытаний Великой Отечественной войны. В поисках справедливости мужчина обратился в редакцию. Мы рассказали о пермячке сотрудникам службы социальных участковых, и те навестили пенсионерку.
«Мы знакомы с Таисией Александровной, она у нас не остаётся без внимания. Но до последнего визита она не рассказывала о том, что пытается отстоять своё право считаться блокадницей. Мы постараемся помочь. Сейчас оформляем запросы на получение документов», - рассказали журналисту «АиФ-Прикамье» в службе социальных участковых.
Редакция также готовит запросы в международные и региональные общественные объединения жителей блокадного Ленинграда. Мы считаем, что память важнее любых документов.
Голос Лилии. Пермячка рассказала о детстве в плену и клейме предателя 
Наравне со взрослыми. Как в тылу помогали Победе? 
Ветерану из Осы предоставили благоустроенную квартиру спустя 10 лет 
Пермяки посадят деревья в память о погибших на войне земляках 
Пенсионерка из Прикамья в суде доказала, что работала в годы войны