«Мы не плачем в коридорах». Как сохраняют стойкость сотрудники онкоцентра

Лечить детский рак – непростой труд, ведь процесс спасения ребят может растягиваться на годы. Чтобы поддержать ребёнка на нелёгком пути важно создать вокруг него комфортную среду. В этом участвуют не только врачи, но и другие специалисты, а также родители. Как удаётся сохранять стойкость тем, кто каждый день видит боль детей?

Воспитатель пермского детского онкоцентра Ульяна Бугрова рассказала о работе, мерах поддержки персонала и личном источнике сил. 

Сеять разумное, доброе, вечное

Татьяна Титова, «АиФ-Прикамье»: Ульяна Геннадьевна, вы много лет проработали учителем. Почему решили уйти из школы?

Ульяна Бугрова: Мой переход был связан с личными обстоятельствами. У учителей же безразмерный рабочий день: утром начал, ночью закончил. А у меня не было возможности жить в таком графике, так как дочка маленькая была. Вот я и решила, пока она в школу не пойдёт, сменю место, а потом вернусь обратно. Но дочь сейчас студентка, а я думаю, что уже не уйду из больницы.

– Почему вы пришли именно в детский онкоцентр?

– Наверное, можно было бы уйти в офис, но меня это совсем не привлекало. Мне было бы просто тесно сидеть в этих рамках. Я люблю детей, мне нравится учить их, преподавать. «Сеять разумное, доброе, вечное» – это же не просто слова. Прекрасное дело. А в больнице тоже детки, им тоже педагоги нужны. Я примерно знала, куда иду, но до конца, признаться, не понимала. Тут, конечно, сложнее.

Ульяна Бугрова любит преподавать.

В школе ребята почти все здоровые, а сюда пришла и вдруг оказалось, что дети часто и подолгу болеют. Я думала «ну, лечат и лечат», а потом увидела, что дети часть жизни живут в больнице. Допустим ребёнку три года, а он полгода на лечении. Это же шестая часть жизни. Представляете, как это много? И я осознала, что эта работа совсем другая.

Задача – комфорт ребёнка

– С какими сложностями вы столкнулись при переходе на новую работу?

– Я человек серьёзный. Когда только пришла в больницу, начала искать места, где учат на больничных воспитателей. Ничего не нашла. То есть должность «воспитатель» в больнице есть, но образовательного учреждения, где таких специалистов готовят, нет. И мы учимся сами, через всё, что можно (книги, интернет, опыт друг друга и т.д.).

– В чём особенность работы воспитателя детской онкологии?

– В образовательных учреждениях дети, как правило, одновозрастные, а у нас ребята от 0 до 18 лет. Я занимаюсь с малышами (от 0 до начальной школы). Они из разных населённых пунктов, разного уровня подготовки, разного физического состояния. То есть если в садиках, школах подход к детям немножко унифицируют, то мы подстраиваемся под состояние каждого.

Кроме того, на этой работе нужно быть очень деликатным. Любого человека слово может ранить, но у нас особенно. Ещё нужно быть очень внимательным, видеть и слышать всех. У нас нет любимцев. Нет времени, чтобы кого-то полюбить, а кого-то полюбить позже.

– В чём суть вашей работы?

– Наша задача сделать так, чтобы ребёнку было более комфортно, чтобы у него было детство несмотря на то, что он находится в больнице, чтобы он рос, интересовался, постигал новое без оглядки на сложный диагноз. Мы с ними играем, общаемся, развиваемся.

Задача воспитателя детского онкоцентра – создать среду, чтобы у ребёнка было детство.

Знаете, как бывает? Был у меня мальчик-первоклассник, когда он приехал домой после длительного лечения, то старший брат спросил его что-то в духе: «Ну что, ты в своей больнице лежал?». А он ответил, что не в больнице лежал, а в игровой сидел. То есть он запомнил не уколы и капельницы, а «движуху» в игровой. Вот это очень приятно слышать.

– Насколько психологически тяжело работать в детском онкоцентре?

– Во-первых, мы не отделение обречённых. У нас многих вылечивают. Во-вторых, у нас хорошие детки: они творческие, открытые, умные, тонко чувствующие. Они очень ценят, когда с ними занимаются. Это даёт нам силы не опускать руки и дальше потихонечку работать.

Но бывают моменты, когда ребёнок уходит. И он может уходить очень медленно, период угасания при онкологии долгий. Когда такое происходит, тяжело и близким, и нам. К этому нельзя привыкнуть. Всех жалко. Понятно, что мы не плачем в коридорах. Смысл? Только напугаешь ребёнка, расстроишь его родных, и не более. Поэтому у нас всё очень спокойно, терпеливо и бережно относятся к ребятам. Ребёнок же, даже совсем слабенький, он всё равно ребёнок: ему всё интересно. И наша задача делать свою работу – улучшать качество его жизни, держать себя и переключаться на позитив.

Понимаете, мы же все умрём. Надо думать не о том, как это случится, а как мы это время, которое у нас ещё есть, проведём.

Источники сил

– Как не выгорать при работе с детьми?

– Если бы я жила работой, то меня бы надолго не хватило. Я считаю, что всего должно быть в меру, то есть помимо работы должна быть личная жизнь: семья, поездки.

Не нужно растворяться в детях. Прежде всего, нужно быть интересным самому себе. А когда мы интересны? Когда мы много знаем, куда-то ездим, пробуем что-то новое. А если раствориться в ребёнке, не видеть ничего больше, то что ты сможешь ему дать? Если тебе самому с собой будет неинтересно, то и ребёнку с тобой тоже будет неинтересно.

– Контакт с тяжелобольными детьми сказывается на моральном состоянии окружающих их людей. Как помогают воспитателям?

– У нас в штате есть психологи. Они работают с мамочками, детьми. Если у сотрудника есть потребность в помощи, то ему тоже её окажут.

Ещё помощь могут оказать благотворительные фонды. Например, в прошлом году «Берегиня» предложила мне поучаствовать в проекте по устранению выгорания. Благодаря которому мы (мамы и сотрудники онкоцентра) могли выбрать разные варианты физической разгрузки: получить абонемент в бассейн или на массаж. Я сходила на 10 сеансов массажа. Это морально такая поддержка, да и физически полезно. Это было просто прекрасно.

А в этом году фонд продолжил работать с проблемой эмоционального и профессионального выгорания сотрудников онкоцентра в проекте «Забота без границ». В проекте я уже прошла диагностику у писхолога. Вместе со специалистом мы стараемся выработать методы профилактики выгорания. Предстоит пройти супервизии и тренинги, чтобы не только выявить, те технологии, которые помогают мне бороться с выгоранием, но и включить их в повседневный рабочий процесс.

Для борьбы с эмоциональным выгоранием сотрудников онкоцентра был запущен проект «Забота без границ».

Когда мы работаем, то не думаем о том, что сами нуждаемся в помощи. Меня ещё мама учила, если пришёл на работу – работай, а уже потом оценивай своё состояние. А когда спрашивают: «Вам, наверное, тяжело?», то уже задумываешься, и понимаешь, что на самом деле непросто бывает. Очень приятно, что про нас помнят и реально хотят помочь. 

– Как ещё помогают фонды?

– Я ещё помню времена, когда семьи продавали жильё, например, меняли двухкомнатные квартиры на однокомнатные, чтобы на разницу лечить ребёнка. Так не должно быть.

Сейчас фонды помогают с перелётами, дорогостоящими анализами и так далее. Плотнее всех нас оберегает «Берегиня», но есть и другие. Мы всех ценим и любим.

– В чём ваш личный источник сил?

– У меня есть семья (муж, дочка), две кошки, сёстры, подруга. Это моя поддержка. Ещё помогает вера. Если бы не ходила в церковь, то не знаю, как бы выдерживала… Я не верю, что смертью заканчивается жизнь, не могу это представить. Когда уходит ребёнок, в котором столько жизненной силы, способностей, я думаю, что это не конец всего. Вера прежде всего, а потом уже всё остальное.

За гранью. Юная пермячка в борьбе с онкологией начала рисовать комикс Подробнее