Один в поле не воин. Алексей Мирошниченко – о премьере балета «Ярославна»

В Пермском оперном – очередная громкая премьера: 14 декабря зрители впервые увидят балет Бориса Тищенко «Ярославна» по мотивам «Слова о полку Игореве» в постановке Алексея Мирошниченко. Премьерные показы пройдут также 15, 16 и 17 декабря. (12+)

В преддверии премьеры хореограф-постановщик, руководитель балетной труппы Пермского театра оперы и балета Алексей Мирошниченко рассказал «АиФ-Прикамье», почему он обратился к «Ярославне» именно сейчас, какие сверхзадачи видит в новом спектакле и что считает в жизни самым главным.

Музыка – озарение

Вера Шуваева, «АиФ-Прикамье»: Алексей Григорьвич, мировой премьере балета «Ярославна», поставленного в ленинградском МАЛЕГОТе Олегом Виноградовым, скоро полвека. Ваш спектакль приурочен к юбилею? Или обратиться к этой теме подтолкнула нынешняя политическая ситуация?

Алексей Мирошниченко: Ни то и ни другое. Я не ориентируюсь при выборе названия на юбилейные даты. А параллель с сегодняшним временем? Удивлён, почему все меня про это спрашивают. Да, автор «Слова о полку Игореве» говорит, что один в поле не воин, что гордыня – зло, что победить врага можно только вместе. Но эти темы вечные!

Мои переговоры с Пермским театром о постановке «Ярославны» начались, когда я был ещё в Петербурге и не думал, что вернусь в Пермь в прежнем качестве. Остановился на ней, став свободным художником. Ведь когда ты руководишь труппой, ты ограничен репертуарной конъюнктурой: тут необходимо продление лицензии, там нужен пермский контекст, здесь ещё что-то. До «Ярославны» просто руки не доходили, хотя мысли о ней были и тогда.

– С чем связан такой интерес?

– Во-первых, «Слово о полку Игореве» знают все, оно входит в школьную программу. А я узнал о нём ещё до школы, когда посмотрел в пять лет прекрасный советский мультфильм «Сказание про Игорев поход». Он произвёл на меня огромное впечатление. Кроме того, дома у нас всегда было много исторических книг и красочных альбомов: Московский Кремль, Золотое кольцо и т.п. Так что интерес к русской истории и истории вообще у меня с детства.

Во-вторых, партитура Бориса Тищенко – настоящее озарение. Она идеально приближена к литературному первоисточнику. Если сегодня какой-нибудь композитор тоже решит написать музыку по мотивам «Слова», то, возможно, это будет талантливо. Но лучше не будет! Всё равно что сейчас кому-то попробовать написать «Лебединое озеро» или «Щелкунчик».

– Музыка Тищенко образная, чувственная, но очень сложная и для оркестра, и для балета. Как танцовщики справлялись с трудностями?

– С такой ритмически сложной музыкой наш балет работает впервые. Например, в сцене битвы музыкальный размер меняется каждый такт. И есть ещё алеаторика – она вообще ad libitum (в переводе с латинского – «по желанию») играется в оркестре. Поэтому где-то приходилось осваивать ритм по счёту, где-то – ориентироваться на оркестровые голоса. Работать артистам интересно, но непросто. Особенно с учётом того, что из-за гастролей в Херсонесе труппа приступила к репетициям на месяц позже.

Русь могла быть другой

– Специально для пермской постановки «Ярославны» вы создали свою версию либретто. Она сильно отличается от изначального либретто Виноградова?

– Да, это другой балет. Кстати, сейчас «Ярославна» идёт только в Мариинском театре, в постановке Владимира Варнавы. Основа и у него, и у Виноградова, и у нас одна и та же – шедевр древнерусской литературы «Слово о полку Игореве». Точнее, все они созданы по его мотивам. Но, к примеру, только у нас в спектакле будут девы – русалки, чёрные вороны, духи предков. Будет Смерть. Потому что я не мог пройти мимо одного из знаковых эпизодов «Слова» – сна Святослава. Ему же снилось, что волхвы, ублажая его, лили синее вино (это кровь), сыпали на грудь белый жемчуг (слёзы), сажали в тисовые сани (гроб) и везли в дебрские леса (там наши предки сжигали умерших). То есть приснилась собственная смерть. А то, что в тереме доски уже без князька (значит, нет несущей балки) – это Русская земля без Игоря.

– Вещий сон, предсказавший поражение Игоря?

– Безусловно. Позавидовав славе Святослава Всеволодовича Киевского, который в 1183 году побил половцев, князь Новгород-Северский Игорь Святославич тоже захотел победоносного похода. Но самонадеянность, стремление к личной славе, раздробленность сил – и в результате войско Игоря потерпело поражение. Пять тысяч русских погибли, сам он попал в плен. Ворота на Русь оказались открыты. А через полвека – уже монголо-татарское нашествие. Хотя если бы не тот поход 1185 года, то Русь, возможно, пошла бы по другому пути развития. Не откатилась бы назад в Средневековье.

– В вашем прочтении Игорь – не герой, каким большинство знает его по опере Бородина «Князь Игорь»?

– Нет. Но и злодея из него мы не делаем. Сверхзадача спектакля – показать, что необходима сплочённость, чтобы противостоять врагу. Правда, есть и вторая свехзадача: она в том, что смыслообразующей доминантой всего является любовь. Ярославна – это символ всех матерей и жён, которые ждут своих близких, верят в их возвращение. Символ Родины, России. Именно Ярославна вытаскивает Игоря из плена своей молитвой. И в конце они словно Пётр и Феврония у меня. Все политические события отошли, они остались друг у друга. Любовь – это главное в жизни. Наш балет не про ненависть, а про любовь.

Самый трудный балет

– Эпизоды славы или эпизоды плача в спектакле давались вам как хореографу-постановщику труднее?

– Всё трудно. Это вообще самый трудный для меня балет из всех, что поставил в Перми. А их более двадцати.

– Артисты на репетициях могут предлагать вам что-то своё в хореографическом тексте?

– Конечно. Причём предлагают не только артисты, но и репетиторы. Порой своими соображениями делятся художники, дирижёр. И если я вижу, что предлагаемое лучше, чем придумал сам, – меняю.

– Над «Ярославной» вы работаете вместе с постоянными творческими партнёрами — дирижёром Артёмом Абашевым, сценографом Альоной Пикаловой, художником по костюмам Татьяной Ногиновой и художником по свету Алексеем Хорошевым. Расскажите о сценографии спектакля.

– В плане оформления он кажется несколько аскетичным. Экоспектакль, можно сказать. Вся фактура натуральная: дерево, лён – в соответствии с эпохой. Но много портативной сценографии: выездные фурки, копья, частоколы. Визуальный ряд Альоны Пикаловой создан благодаря коллекции графа Бобринского, собиравшего русскую старину. Балясины, наличники – всё XII век. Даже лошадка на колёсиках у сына Игоря точно такой формы, такая же грубоватая.

– В начале сезона на вопрос о состоянии, в котором вы наши труппу, вернувшись на должность руководителя, вы ответили коротко: «Пациент скорее жив, чем мёртв». Что скажете сейчас?

– Труппа работает великолепно. Но за три месяца доукомплектовать её для таких масштабных вещей, как «Ярославна», невозможно. К сожалению, труппа недоукомплектована. Артисты учат по несколько партий. В моих балетах всегда так. Но я не собираюсь отказываться от курса на обновление и творческий рост коллектива, на сплочённость труппы вокруг художественной идеи.

– Приступая к работе, все танцовщики прочли «Слово о полку Игореве»?

– Соцопрос не проводил, но надеюсь. Хотя на репетициях я всё подробно объясняю им, а не просто говорю, что надо делать. Иногда даже лекции читаю. Вижу в этом проекте помимо художественной миссии ещё и просветительскую.