Николай Ростиславович Богатырев почти 20 лет жил и работал в Новосибирске, еще около 10 лет – в британском городе Бат, но родным городом для него является Пермь, где он родился, вырос и получил высшее образование. Всю свою карьеру он посвятил сложной науке, находящейся на стыке биологии и инженерии – бионике.
Накануне ученый посетил родной университет, где прочитал цикл лекций студентам о своих исследованиях.
«АиФ-Прикамье», Елена Мокрушина: – Что вас заинтересовало в бионике?
Николай Богатырев: – Меня всегда привлекала инженерия наряду с биологией. Мне казалось, что во многих науках есть инженерная составляющая. Есть академическая химия, а есть инженерная химия. То же самое с физикой. Я постоянно испытывал склонность к инженерии и постепенно дрейфовал в эту сторону. Во время дрейфа я наткнулся на ТРИЗ (теория решения изобретательских задач). Я преподаю ТРИЗ в университете города Бат. Это первый и единственный вуз, где официально преподается данная дисциплина на механико-инженерном факультете. Поскольку я биолог, мне захотелось обогатить ТРИЗ биологией. И на стыке этих дисциплин наиболее подходящей оказалась бионика.
– Не стояло ли выбора между профессиями биолога и инженера?
Н.Б.: – Нет. Я биолог, и до сих пор себя таковым считаю. В России в течение 20 лет я занимался изучением шмелей. Это помогло мне приобрести определенные знания и умения, разработать собственные изобретения. Взять, к примеру, тот же обычный энтомологический сачок. Его изобрели 300 лет назад. И с тех пор не придумали ничего нового. Позиция многих биологов, что сачок священен, его нельзя изменять. Но ведь если бабочек и мух можно ловить сачком без труда и ущерба, то шмеля – нет. Когда будете его вытаскивать, он успеет 10 раз вас ужалить. Первые 2 года аспирантуры я ходил весь опухший. А потом мне удалось изобрести такую ловушку, которая не опасна ни для шмеля, ни для его ловца. Принцип действия такой: я приближаю ловушку, а он сам туда залетает. Потом он сам вылезает в нужное для меня место, где я могу брать его пинцетом. Все изобретенное мной оборудование я запатентовал, получил 28 авторских свидетельств. Написал по этому поводу даже книгу «Прикладная экология шмелей» (2002 год). А потом все это логично перешло в бионику.
– Ваши изобретения используются другими учеными?
Н.Б.: – Да, те ученые в Бельгии и Голландии, с которыми я работал, используют их. Изобретения я делал как исследовательское оборудование. Оно узкопрофильное – подходит лишь для исследователей шмелей.
– В Великобритании вы занимаетесь теорией бионики или практикой?
Н.Б.: – Практически вся бионика на сегодня – это практика, теории у нее не было никогда. Если не считать голословных призывов брать что-то из биологии и переносить в технику. Биолог, как правило, незнаком с техникой. Поэтому получается так, что знания у него есть, но он не знает, как их применять в бионике. Однако прямое копирование природы не может быть успешным по целому ряду причин. Все равно биологические элементы приходится приспосабливать под технику.
Взять хотя бы одно из самых первых изобретений бионики – «липучку» (Велькро). Сейчас она используется на куртках, сапогах и т.д. Приспособление состоит из двух частей: одна плоскость покрыта крошечными крючками, а вторая – маленькими петельками. Изобретение сделал швейцарский инженер Жорж де Местраль, когда гулял с собакой. Его собака нацепляла репейника. Вытаскивая репьи из шерсти собаки, он понял, что это можно использовать в быту. Это один из немногих примеров, когда прямое копирование прошло успешно. Но копирование было не абсолютным. Вместо волокон шерсти использовались и используются петельки.
В основном, все, кто пытался заниматься бионикой, действовали методом проб и ошибок. И когда я начал заниматься бионикой, я увидел этот пробел – отсутствие теоретической части какой бы то ни было. Получается, что бионика – это растущая куча удачных эмпирических разработок.
И на тот момент я познакомился с ТРИЗ. Я попытался приложить ТРИЗ к бионике в качестве внутренней логической структуры, теории. Оказалось, что некоторые части ТРИЗа работают хорошо, а другие неуместны. Например, для переноса какого-то вещества мы можем его испарить, перенести по трубам, а на том конце сконденсировать. Но транспортировать так зерно или древесину уже не получится. Пришлось адаптировать биологические системы к ТРИЗу, чтобы они были совместимы. За последние 10 лет бионика и ТРИЗ в нашей работе настолько взаимно обогатили друг друга, что часто мы и сами не можем понять, где проходит граница между ними.
– Получается, вас можно назвать первопроходцем в этой сфере?
Н.Б.: – В общем-то, да. Потому что раньше никто этим не занимался. Были попытки инженеров применять ТРИЗ в биологии, но попытки были не совсем успешны, так как инженеры не знали биологии. Иногда получались нелепые вещи.
– Вы начали заниматься этим, когда работали в России или в Великобритании?
Н.Б.: – В России я опубликовал 2 книги. Первая – в 2000 году – называется «Экологическая инженерия жизнеобеспечения». Там есть раздел, посвященный ТРИЗу и бионике. А вторая книга была выпущена в 2001 году, называется «Прикладная экология шмелей». Там написано про мои изобретения, а также очень много страниц посвящено ТРИЗу и бионике. Когда мы переехали в Англию, на адаптацию и привыкание ушло лет 10. Кроме того, мы занялись практически полностью только бионикой, пришлось переключиться на это. А недавно мы опубликовали нашу новую книгу, которая называется «Руководство изобретателя». Мы ее писали вместе с моим соавтором и женой Ольгой Богатыревой, которая тоже биолог. В комплекте мы выпустили видеокурс на DVD-дисках, там 7 фильмов. Общее время – 2 часа 43 минуты. Книга и видеофильмы взаимно дополняют друг друга.
– А с женой вас, выходит, свела наука?
Н.Б.: – Мы познакомились в 1976 году в одной из экспедиций в степях Казахстана, где и она и я занимались изучением поведения муравьев и их социальными отношениями. С тех пор мы вместе. Ольга 20 с лишним лет посвятила работе с муравьями, их поведением и социальным устройством. Тоже опубликовала пару книг на эту тему. А сейчас мы работаем вместе в университете города Бат. Она тоже применяет ТРИЗ. Мы преподаем на механико-инженерном факультете и факультете менеджмента.
Пермские ученые будут выращивать нервные клетки 
Пермяки вышли в полуфинал чемпионата мира по программированию 
В Перми пройдут учения служб спасения 
Пермские ученые создают лекарство от рака из соломы и опилок 
На территории Перми пройдут военные учения