Каждой весной речной берег в пермском микрорайоне Заозерье привлекает блогеров, фотографов, любопытных туристов и кладоискателей своим уникальным пейзажем.
Корреспондент «АиФ-Прикамье» побывал там и узнал, почему пермяков и гостей города манит это отдалённое от центра место.
Осиротевшие генералы
Когда-то в заводских цехах ремонтно-эксплуатационной базы на берегу речки Азовка кипела работа, а к берегу были пришвартованы десятки судов. По Каме ходили многочисленные круизные теплоходы и малые катера, паромы тянули баржи, а «Метеоры» перевозили пассажиров. Сегодня в затоне можно увидеть потрёпанные временем безжизненные здания завода, старые суда на берегу и несколько частных кораблей на воде.
Местные жители считают, что мостик, соединяющий два берега речки Азовка, проходит через условные границы Перми и Пермского края. На нём можно стоять одной ногой в Перми, а другой в Пермском крае. На противоположном берегу от РЭБ расположилась действующая лодочная база и тренировочная база гребцов на лодках «Дракон».
Индустриальный пейзаж этого места привлекает любителей необычных фотосессий, любопытных туристов и историков.
Весной, когда отступает вода, и становятся видны останки старых кораблей на дне реки, местный житель Максим Воробей проводит здесь авторские экскурсии по берегу под названием «Остров ржавого генерала».
Во время экскурсии можно осмотреть заброшенный дебаркадер с перекошенными стенами, внутри которого создаётся иллюзия морской качки или увидеть останки сгоревшей двухэтажной брандвахты.
«В 90-х когда мы были пацанами, мы здесь ловили рыбу. Конечно, же, всё облазили. Тогда в каютах сохранялась утварь, одноразовые бритвы, одеколоны, предметы быта, тряпочки, судовые журналы. Всё было заброшенное, но ещё не сгнившее и не растасканное», – рассказал корреспонденту «Аиф-Прикамье» Максим Воробей.
Пермский климат и речной флот
Наш речной флот очень специфичен из-за климата. В навигацию суда как правило выходят в конце мая, но работа на пароходах идёт уже сейчас. Переборка машин, ревизия днища… А раз в пять лет теплоход обязан зайти в док на техосмотр. После зимовки ни одно речное судно просто так в акваторию не выходит. Нужно получить разрешение на выход от Российского Речного Регистра и документы от других инстанций. Сегодня на судах в обязательном порядке должны быть: GPS – спутниковая система навигации и эхолот, а расположение любого судна на воде можно отследить в режиме реального времени с помощью электронных карт.
Мы попросили рассказать о специфике «местного» речного флота преподавателя Пермского речного училища, российского тележурналиста, рок-музыканта и актёра Игоря Гиндиса.
«Открою вам страшную тайну. Вы знаете, сколько солярки в сутки жрёт теплоход Владимир Маяковский? Ответ: 10 тонн. А кроме этого пассажиров надо накормить, развлечь, заплатить экипажу и т.д. В мае теплоход выйдет в навигацию, а в сентябре встанет в затон, и с этого момента он будет приносить одни сплошные убытки. Солярка – это отходы производства бензина. Удивительно, что с появлением дизельных двигателей на легковых автомобилях этот вид топлива подорожал. Из-за роста цены на топливо речной флот сегодня уже гораздо менее выгоден, в силу сезонности работы и долгих зимних простоев без государственных дотаций он не выживет», – рассказал Игорь Гиндис.
С берега вместе с Игорем Гиндисом разглядываем действующие, и находящиеся на консервации суда. Например, стоечные суда – дебаркадеры. В длину они от 10 до 45 метров, оборудованы местами отдыха для пассажиров, а также спальными местами для экипажа. Кстати, в штатной комплектации дебаркадеров обязательно были: стиральная машина, газовая плита, электрогенераторы и всё другое необходимое для судового быта речников.
Речные дебаркадеры используются до сих пор. Например, в населённых пунктах, которые связаны с материком только водным путём. В них можно разместить магазин, избирательный участок для голосования и т.д.
Кстати, такие недоступные места есть и в Пермском крае. Раньше малых катеров на Каме было очень много. По реке ходили так называемые разъездные катера, которые использовались для всевозможных инспекций и деловых поездок. Есть обстановочные катера – они с полным комплектом оборудования обслуживают водные знаки, а также оснащены кранами и лебёдками, чтобы ставить, обслуживать и забирать с акватории буи и бакены.
Уникальное преимущество водного транспорта – способность перевозить очень тяжелые и негабаритные грузы. Для этого используются как самоходные речные суда, так и буксируемые паромы и баржи.
«Вот это паром с аппарелью. По аппарели машины заезжают на паром, который через реку буксирует катер. Возможно, под навесом катера в летний период находились буфет и касса, – показывает Игорь Гиндис, – А вон там баржи, они могут, например, доставлять лесовозы в глухой лес по реке».
Весной, уровень воды в реке низкий, появляется отличная возможность посмотреть, как и чем ходят пароходы. Самый простой и примитивный вариант рулевого устройства судов – это один гребной вал, один гребной четырёхлопастной винт и один руль.
Пароход отталкивается от воды при помощи гребного винта, а перо руля поворачивает толкающий водной поток, и направляет судно влево или вправо. Чем крупнее пароход, тем он хуже поворачивает. У метеоров гребные винты многолопастные и сделаны из бронзы. Эти суда на подводных крыльях способны развивать скорость 60-80 километров в час. Однако они не умеют ходить ночью, так как слишком быстры для этого и тратят много топлива.
У речного судна, конечно, тормозной путь гораздо короче, но даже некрупный сухогруз «всего-то» на 2000 тонн грузоподъёмности будет останавливаться самое малое 10 минут – для реки тоже очень существенно, ведь за это время он успеет пройти более двух километров.
В затоне Заозерья также можно увидеть буксиры и сухогрузы. Один буксир может толкать не одну, а сразу несколько барж. Однако, длина такого «водного каравана» на реке лимитируется размером рабочих камер шлюзов.
Самоходные сухогрузные суда способны перевозить самые разнообразные грузы. Чтобы судно не перевернулось на реке, груз грамотно распределяют по трюмам. Интересный факт: при распределении груза по судну также учитывают, что из баков вырабатывается топливо.
Вертолёт унёс ракету
В прошлые выходные в затоне, воспользовавшись низким уровнем воды, на речном дне трудился экскаватор. Он откапывал старую советскую металлическую баржу, а затем вынул её всю.
Местные жители тоже приходят на берег «за добычей». Одни ходят с металлоискателями, другие с помощью инструмента распиливают и достают металл из старых деревянных затонувших барж и лодок. Среди них нам встретился Валерий Наронович. В этих местах он живёт давно, здесь он женился, вырастил детей, здесь же и работал механиком на ракете в РЭБе. Сегодня вместе с внуком он взял пилу, лом и пару лопат, чтобы из старой баржи на берегу добыть металл.
«Раньше затон был полностью заставлен пароходами, таких ржавых, конечно же, не было. В 1993 году всё прекратилось, и я ушёл с РЭБа. Сказали, что пароходы больше не будут ходить – не выгодно, солярка дорогая. Оставили одну ракету и один метеор, они ещё год походили, и в 1995 году навигация прекратилась, а скоростной флот больше не работал. Примерно в 1987 году произошло интересное событие, на которое местные жители прибежали посмотреть. Я тоже с маленькими детьми приходил на берег. Прилетел вертолёт, поднял в небо ракету с территории завода и утащил в Челябинск», – поделился воспоминаниями Валерий Наронович.
Так и живёт берег Камы в Заозерье – потеряв былое величие и оживлённость, но не утратив колорита и привлекательности. Просто теперь он манит людей прошлым, а не настоящим и будущим.
В Перми проходят экскурсии по затопленной старой пристани 
Счастливое прошлое: как краснокамцам дебаркадер подарили 
Страдания «Урала». 100 лет тайне гибели первого камского теплохода 
Ретрофлот. Могут ли речные круизы стать альтернативой зарубежному отдыху?