Он подарил России одни из первых пароходов и паровозов. Его цеха освещались газом раньше, чем улицы Петербурга. О заводе-легенде, занявшем 1 место на конкурсе «Семь чудес Пармы», — в этом материале.
1. Металлургический гигант своего времени
На пике своего развития, при владельце Всеволоде Всеволожском (1769-1836), Пожвинский завод был не просто одним из многих уральских предприятий — на его долю приходилось 1,5-2 % всей российской металлургии. А начиналось всё в 1754 г., когда указом Берг-коллегии барону Николаю Строганову «для приращения государственной прибыли и собственной своей пользы» разрешили возвести на р. Пожве чугуноплавильный и железоделательный завод. В 1756 г. завод дал первый чугун.
«Спустя 19 лет его выкупили Всеволожские, которые владели предприятием 127 лет. Именно при них здесь начался технический прогресс. В 1900-х годах владельцем завода стал князь Сергей Львов, продолживший модернизацию производства», — отмечает учитель истории Пожвинской средней школы, президент фонда «Имение Всеволожских» Людмила Иконникова.
2. Рекордная по длине плотина
Место для строительства завода выбрали неслучайно. Здесь нашли идеальный котлован для будущего пруда. Проект земляной плотины был настолько продуманным, что его расчёты блестяще подтвердились спустя более 200 лет.
Первоначальные проектировщики, геодезии ученик Василий Оботин и неграмотный плотинный подмастерье Матвей Ермаков заложили возможность её дальнейшего наращивания, что и было выполнено в 1806 г., когда длина плотины достигла 1320 м, а высота составила около 10,6 м, что позволяло создать огромное водохранилище. Для защиты от размыва тело земляной дамбы укрепили с помощью передовых для того времени технологий: со стороны пруда — отмосткой из доменного шлака, а с внешней стороны — облицовкой камнем- песчаником. Эта плотина стала настоящим сердцем завода, обеспечивая работу доменных печей и многочисленных фабрик.
3. Суда на конной тяге
В 1811 г. в Пожве были построены и успешно испытаны первые коноводки — суда, двигавшиеся против течения с помощью конной тяги. Это были настоящие плавучие экипажи, где восемь лошадей, вращая специальный вал с барабаном, позволяли судну с сотнями тонн груза подниматься вверх по Каме. Главной инженерной находкой стал хитроумный механизм из чугунных «собачек», которые автоматически зажимали и отпускали канат, не давая судну скатываться назад.
4. Снаряды, громившие Наполеона
В годы Отечественной войны 1812 г. Урал стал главным арсеналом России. Местные заводы давали свыше 80 % всего чёрного металла, получаемого в стране.
Всеволожские отправили на фронт более 300 мастеровых и снарядили около 2 тыс. крепостных крестьян со своих земель, обеспечив их всем необходимым.
Завод выполнял важнейшие госзаказы. Всего за годы войны Пожва отправила армии 56 626 пудов (больше 927 тыс. кг) артиллерийских снарядов — ядер, картечи, бомб и гранат. Это был огромный объём, составлявший значительную часть от общих поставок с частных уральских заводов.
«Чтобы решить проблему брака снарядов из-за неровной поверхности, пожвинские умельцы всего за 20 дней собрали полировальную машину с тремя барабанами. Она была в разы производительнее аналогов и позволяла обрабатывать до 300 пудов снарядов в сутки», — рассказывает Людмила Иконникова.
Эта инженерная смекалка позволила заводу не только выполнить, но и перевыполнить военные наряды, обеспечивая русскую артиллерию качественными боеприпасами.
5. Железо для дворца
Продукция Пожвинского завода славилась своим высоким качеством и надёжностью. Известно, что якоря, произведённые в Пожве, шли не только на оснащение кораблей отечественного флота, но и на экспорт, в том числе в Англию.
Завод производил кровельное и листовое железо исключительного качества, которое пользовалось спросом далеко за пределами России. И именно пожвинским кровельным железом якобы был покрыт Букингемский дворец.
«Да, бытует у нас такая легенда. Говорят, уже в наши времена из Лондона вышли на связь с заводом. Представляете? Спустя столетия англичане помнили о качестве уральского железа и хотели заказать материал для реставрации королевского дворца. Но заводу тогда уже было не до заказов из-за рубежа», — отмечает Людмила Иконникова.
6. Крепостной театр
В 1812 г. в Пожве открылся театр, который мог бы стать украшением любой столицы. Его создатель, владелец завода Всеволод Всеволожский, был страстным театралом. Его одно время прочили на должность директора Московских императорских театров.
Театр в Пожве имел всё для профессиональных постановок: собственное здание (редкость даже для губернских городов того времени), крепостную труппу с талантливыми актёрами, оркестр, богатый гардероб с костюмами, один из которых стоил 500 руб. — целое состояние. Здесь ставили оперы «Водовоз», «Калиф Багдадский», комедии «Полубарские затеи». А в 1817 г. пьесу «Мирабо», написанную сыном Всеволожского Никитой, другом Пушкина и Грибоедова, передали для постановки в столице.
«Театральная жизнь Пожвы поражала гостей. Отец кавалерист-девицы Надежды Дуровой, бывший здесь в гостях, писал: «Прожил десять дней во всех удовольствиях — театры, маскарады, балы, концерты», — рассказывает художественный руководитель Пожвинского Дома культуры Надежда Баяндина.
Этот культурный расцвет пришёлся на время, когда сам Всеволод Андреевич после пожара своего московского дома в 1812 г. жил в Пожве, в так называемом княжьем особняке (спустя два века, в 2013 г., эта историческая резиденция тоже сгорела).
Затем Всеволжский перевёз из своего пермского имения крепостной театр и хор под Петербург. После отъезда Всеволожских театральные традиции в Пожве не угасли. В 1883 г. газета «Екатеринбургская неделя» писала, что местные любители ставят Островского, а «народ здесь привык к театру». Так крепостной театр стал началом богатой театральной культуры уральского посёлка.
7. Вольный оркестр
При Пожвинском театре Всеволожский содержал не просто крепостной, а один из первых на Урале вольных оркестров. Его созданием и руководством занимался приглашённый композитор и скрипач Людвиг-Вольфганг Маурер.
Музыканты получали жалованье и были освобождены от заводских работ. Оркестр сопровождал не только спектакли, но и давал отдельные концерты для публики, исполняя популярную музыку того времени, что было неслыханной роскошью для заводского посёлка.
«Эта музыкальная традиция пережила империю. В 1932 году история пожвинского оркестра получила продолжение: был создан новый коллектив. Участниками стали рабочие и служащие завода, а первый комплект инструментов был приобретён на средства предприятия. Так культурная жизнь Пожвы, зародившаяся при Всеволожских, продолжилась уже в новую, советскую эпоху, существует оркестр и сегодня, – рассказывает Надежда Баяндина.
8. Уникальная доменная печь
Визитная карточка посёлка — высокая доменная печь, построенная в 1813 г. Она была уникальной для своей эпохи. По свидетельству крупного металлурга Василия Любарского, домна в Пожве превосходила по размерам не только уральские, но и западно-европейские доменные печи. Она имела усовершенствованную систему дутья с цилиндрическими воздуходувными машинами (цилиндрическими мехами), что значительно повышало её производительность и эффективность по сравнению с устаревшими клинчатыми мехами.
Печь работала на древесном угле и была частью мощного производственного комплекса, включавшего литейный двор и механическое заведение. Сохранился и корпус доменного цеха — кирпичное здание, в котором теперь располагаются Пожвинский Дом культуры, музей-библиотека. Так индустриальное сердце завода обрело новую жизнь: там, где когда-то плавили чугун, сегодня проходят концерты, репетиции и спектакли.
9. Термолампы Соболевского
Когда улицы европейских столиц начинали переходить на газовое освещение (первые публичные фонари появились сначала в Лондоне, вскоре их стали устанавливать и в других городах Европы), в Пожве уже вовсю горели газовые лампы. Заводские мастерские с 1816 г. освещались с помощью термолампы — установки, созданной талантливым инженером Петром Соболевским.
История этого прорыва началась в Петербурге, где Соболевский несколько лет экспериментировал с газовымиустановками. Его первые опыты получили высочайшее признание — сам император Александр I наградил изобретателя орденом Святого Владимира. Однако масштабный проект так и остался на бумаге.
Перебравшись в Пожву, Соболевский нашёл идеальные условия для реализации своих идей. Установка производила светильный газ путём сухой перегонки древесины — чугунная печь перерабатывала дрова, а полученный газ по трубам поступал к лампам.
Успех был столь впечатляющим, что через полтора года владелец завода Всеволожский приказал полностью отказаться от свечей в производственных помещениях. Пожвинский завод получил стабильное освещение для круглосуточной работы. На улицах Петербурга, к слову, первые газовые фонари появились лишь годы спустя.
10. Пионер пароходостроения
Считается, что первый российский пароход появился в Санкт-Петербурге. И построил его Карл Берд. Первый рейс «Елизаветы» состоялся в 1815 г. Однако практически одновременно с бердовским «стимботом» на Каме спустили на воду суда, целиком построенные на Пожвинском заводе (некоторые энциклопедические словари той эпохи напрямую называли владельца завода Всеволожского создателем одного из первых пароходов в России).
Уже зимой 1816-1817 гг. уральские мастера представили два первых парохода — «Пожевку» и «Искорку». Летом 1817 г. эти суда совершили первое масштабное плавание до Казани, преодолев 1160 вёрст (1237,5 км) под пушечный салют. Поэт-декабрист Фёдор Глинка, ставший свидетелем этого события, писал: «Вся эта европейская роскошь, как некое волшебное явление, плавала по уединенным водам Азии...»
В 1821 г. пожвинский флот пополнился новым флагманом — пароходом «Всеволод» длиной более 30 м с двумя паровыми машинами. Его успешный переход от Пожвы до Рыбинска (1810 вёрст) подтвердил высочайший уровень уральских инженеров.
Поскольку Берд обладал исключительной привилегией на организацию пароходства в России, Всеволожскому пришлось выплачивать ему компенсацию. Несмотря на эти расходы, уральский завод доказал жизнеспособность отечественного пароходостроения вдали от столиц.
11. Заводская школа – кузница кадров для уральской промышленности
К 1820-м годам большинство квалифицированных рабочих Пожвинского завода были грамотными – редкое явление для того времени. Заводская школа открылась в Пожве уже в 1799 году.
– Первые пятнадцать учеников изучали словесную грамоту и письмо, причём лишь четверо из них были детьми мастеровых, остальные – из семей служителей, – рассказывает Людмила Иконникова.
Детей здесь учили не только читать и писать, но сразу приучали к работе — после двух часов занятий грамотой мальчишки шли в мастерские делать гвозди и скобы. Так решали сразу две задачи: давали образование и обеспечивали подростков заработком.
Школа готовила кадры для завода – будущих приказчиков, мастеров и технических специалистов.
Самым прогрессивным новшеством стала система Ланкастера: старшие ученики обучают младших.
12. Подарок от императора
В 1826 г. петербургская публика стала свидетелем необычного зрелища: в доме Всеволожских были выставлены уникальные башенные часы высотой более двух метров, созданные в Пожве. Автором этого шедевра был крепостной механик-самоучка Александр Кочегин.
Часы поражали не только размерами, но и сложностью механизма. Пять гирь общим весом 320 кг приводили в движение стрелки на четырёх позолоченных циферблатах, а набор из пяти колоколов отбивал время через каждые 5, 15 и 60 мин. При этом, как отмечали современники, вся эта махина работала с удивительной точностью и абсолютно бесшумно.
В 1828 г., когда встал вопрос о восстановлении после пожара столичного Спасо-Преображенского собора, Всеволожский передал часы в дар храму. Кочегина с командой слесарей и краснодеревщиков вызвали в Петербург для монтажа. Задача стояла сложная — разместить механизм внутри здания, а циферблаты вынести под купол, на 15 м выше. С этой задачей уральские умельцы справились блестяще. Император Николай I пожаловал Александру Кочегину почётный кафтан.
13. Первый паровоз на широкой колее
И сегодня в отделе истории русской культуры Государственного Эрмитажа хранится модель паровоза с табличкой: «Модель первого русского паровоза. Пожвинский завод. 1828 г.».
В Пожве был построен первый отечественный паровоз широкой колеи — «Пермяк». Он был создан для магистральной железной дороги с шириной колеи, соответствующей будущему российскому стандарту (1829 мм).
Это принципиально отличало его от более ранних паровозов братьев Черепановых (1833-1834 гг.), которые работали на узкой заводской колее и предназначались для внутризаводских перевозок.
В мае 1839 г. паровоз отправили в Петербург на промышленную выставку, где «Пермяк» произвёл фурор. Газета «Северная пчела» восторженно писала: «Взоры наши не могут насытиться видом превосходного паровоза с завода гг. Всеволожских...»
Экспертная комиссия признала паровоз соответствующим «новейшим улучшениям по сей части», а министр финансов докладывал императору Николаю I о построении паровоза, который мог стать основой для будущей национальной железнодорожной сети.
14. Чугунные рельсы для первой железной дороги
Пожвинский завод участвовал в создании первой публичной железной дороги в России — Царскосельской. Наряду с другими уральскими заводами, он поставлял чугунные рельсы, по которым в 1837 году отправился в путь первый поезд. Это символично: завод, построивший один из первых российских паровозов, обеспечивал и путь для него. Поставки рельсового чугуна стали важной статьёй дохода для завода в 1830-40-е годы.
Однако настоящей транспортной революцией для всего региона стало развитие внутризаводских и лесовозных узкоколейных железных дорог. Именно в Пожве и прилегающих посёлках были проложены одни из первых в России узкоколейки. Они существовали параллельно с речным «железным караваном», создавая сложную многокилометровую транспортную сеть.
Эти рельсовые пути, также отлитые на Пожвинском заводе, решали несколько задач:
- перевозили руду, уголь и готовую продукцию между цехами.
- обеспечивали доставку древесины — основного топлива для домен и сырья для производства древесного угля.
- доставляли грузы к реке для отправки в центральную Россию.
«Таким образом, в то время как центральная Россия только знакомилась с поездами, в окрестностях Пожвы уже вовсю работала разветвленная система «рельсовых дорог», сделавшая Пожвинский завод и его округ пионером уральской железнодорожной инфраструктуры», – говорит сотрудник Пожвинского музея-библиотеки Алексей Панфилов.
15. Духовный центр
Каменная Свято-Троицкая церковь, которую начали строить в Пожве в 1847 г. на средства владельца завода Александра Всеволожского (сына Всеволода Андреевича, основателя завода), стала не только духовным центром, но и архитектурным символом посёлка.
«Её строительство велось почти 20 лет. К 1865 г. были освящены все три престола», — рассказывает жительница посёлка Пожва Ольга Германович.
Храм, выполненный в классическом стиле, является одним из немногих в регионе, сохранившихся с середины XIX в. Место для него выбрали на высоком холме. И этот расчёт оказался стратегическим: после затопления исторической части Пожвы Камским водохранилищем храм остался нетронутым.
16. Сапёрные лопатки и печатные машинки для военкоров
В годы Великой Отечественной войны на Пожвинский завод (в те годы «Молот») на смену ушедшим на фронт пришли женщины и подростки. 10 июля 1941 г. жёны рабочих и домохозяйки Пожвы постановили: «С сегодняшнего дня мы считаем себя мобилизованными на дело обороны».
На заводе развернулось движение двухсотников, выполнявших нормы на 200 %. Работали под лозунгом «Работать за себя и ушедшего на фронт товарища».
Завод выпускал корпуса мин, сапёрные лопатки, разборные чугунные блиндажные печи, подковы для сапог и даже печатные машинки для военных корреспондентов.
17. Наследие, ушедшее под воду
Расцвет завода был неразрывно связан с его уникальной гидросистемой. Ежегодно готовую продукцию «железным караваном» отправляли в центральную Россию. Готовые изделия грузили на баржи и по весеннему половодью сплавляли по системе рек (Пожва — Кама — Волга). Этот путь занимал несколько месяцев.
Трагическим итогом этой эпохи стало создание Камского водохранилища в 1954 г. Предприятие, когда-то творившее историю и гремевшее на всю Россию, ушло под воду. Старая плотина, бывшая сердцем завода, и большая часть исторических цехов были затоплены.
Однако завод вскоре получил вторую жизнь: его отстроили на новом месте, и он работал ещё шесть десятилетий. Но в 2014 г. и эта жизнь оборвалась — от корпусов фактически не осталось ни кирпичика.
18. История, сохранённая в музеях
Историю завода теперь бережно хранят в двух главных музеях посёлка. Особое место в сохранении наследия занимает труд Павла Казанцева — бывшего директора завода, посвятившего жизнь изучению его истории. Его книга «На старом Уральском заводе» стала фундаментальным исследованием.
В создании коллекции школьного музея участвовали учителя и ученики Пожвинской средней школы. Здесь хранятся фотографии, документы.
Уникальные артефакты собраны краеведом Алексеем Панфиловым в Пожвинской библиотеке-музее: документы, подлинные чертежи пожвинских пароходов, заводское литьё и даже гудок с парохода «Львов», который, как говорят, ещё способен звучать. Благодаря этому история завода-легенды продолжает жить и доступна каждому, кто хочет прикоснуться к прошлому.
Подписывайтесь на АиФ в  MAX
|
От аутентики до этно-попа. Через Прикамье проходит «Финно-угорский транзит» 
Народ голосовал! Стали известны «Семь чудес Пармы» 
В тени лиственниц. Кувинский бор борется за звание одного из 7 чудес Пармы 
Любовь, оживившая камень. История Анатолия Григорьева и Ариадны Арендт 
Кутюр от коми-пермяков. Коллекцию KAMWA показали на Московской неделе моды