Лета сорок первого 14-летняя Тася Зенкина ждала с нетерпением. Она заканчивала семилетку и готовила документы на поступление в Молотовское медучилище. Тася давно решила, что будет врачом.
Росла она невеличкой – в классе была одной из самых маленьких. На праздниках, когда дети с энтузиазмом выстраивались в шаткие, но очень популярные в 30-е годы физкультурные пирамиды, Тася балансировала на самой верхотуре. И бесстрашно улыбалась, ведь доктору гораздо важнее быть смелым и решительным, чем высоким.
В медучилище Тасю зачислили. Счастливой вернулась она к родителям в село Ляды.
Жизнь на фронтовом пайке
Радио в доме Зенкиных не было. Как и в соседних избах. От кого её мама узнала страшную весть о войне, Таисья Васильевна сегодня уже не помнит. Но вмиг постаревшее лицо мамы и её глухой голос, которым та произнесла слово «война», до сих пор забыть не может.
С войной в семью пришёл голод. Всё время хотелось есть, сил на учёбу не хватало. В семье было шестеро детей, денег не копили и в мирное время, а уж в военное и вовсе ничем не могли помочь юной студентке. Отца, единственного кормильца (он работал счетоводом в колхозе «Свобода»), забрали в стройбат. О мечте выучиться на доктора Тасе на время пришлось забыть – она вернулась в деревню помогать матери поднимать младших братьев. Зимой работала в колхозе, по весне с деревенскими собирала щавель, пистики и прочие чахлые растения, хоть немного выручавшие от лютого голода.
Летом 42-го Тася снова поехала в Молотов (сейчас - Пермь) и поступила в фельдшерско-акушерскую школу при железнодорожной больнице. Это и спасло её, маленькую и слабую, от постоянного недоедания. Студентам выдавали бесплатные талончики на обеды в столовой железнодорожников. Дорога жила на фронтовом пайке, поэтому кормили сытно.
Днём Тася училась, а ночью работала дежурной в санпропускнике на территории железнодорожной больницы. У солдат в Молотове, на узловой станции Пермь II была «банная остановка»: в долгом пути на фронт им полагалось помыться и пройти саносмотр. Тася работала в бойлерной. Следила за тем, чтобы горячей воды хватало всем.
Конечно, время было тяжёлое. Таисья Васильевна вспоминает, как однажды возвращалась из деревни на учёбу. В дорогу домашние собрали студентке завтрак – положили в портфель баночку с капустой и варёной картошкой. Поезд шел рано утром. Девушка приткнулась у окошка и задремала. Проснулась от скрипа тормозов. Состав прибыл на конечную Пермь II. Хватилась за портфельчик, а он вспорот - кто-то украл ее нехитрую еду.
«Козел» помешал
Голод, ночной шум поездов, лица мужчин и мальчишек, ехавших на фронт. И мечта, что кончится война, и она обязательно поступит в мединститут. Тем более, что у комиссованного из стройбата отца здоровье становилось все хуже - а так хотелось, чтобы он, охотник, певец и душа компании, снова стал здоровым. Такой запомнилась Таисье Васильевне война.
В мае 45-го вся страна ликовала. А у Таси двойной праздник – получила диплом и направление на работу медсестрой в детскую железнодорожную больницу.
В 1947 году упорная Таисья поступила в Молотовский медицинский институт. Правда, проучилась там меньше года: получила на физкультуре серьёзную травму – неудачно спрыгнула со снаряда с противным названием «козёл». Оформить «академ» никто не подсказал. После реабилитации она забрала документы и поступила в пединститут на биологический факультет.
А дальше – свадьба на третьем курсе. Жениху Тася поставила условие – невенчанной жить с тобой не стану. Виктор согласился. Об антисоветском обряде никто из однокурсниц не проболтался, и Тася благополучно окончила институт. По распределению работала биологом и химиком в пермских школах, девять лет трудилась завлабораторией на кафедре динамической геологии и гидрогеологии в ПГУ и может многое рассказать о качестве воды в Пермском крае. Затем работа в Пермском строительном техникуме, откуда и ушла на пенсию, так как папа был при смерти и нуждался в уходе.
Если бы не та злосчастная травма в мединституте, то обязательно бы стала терапевтом. Врач – самый близкий для всех человек, к нему с любым недугом люди идут. Так считает Таисья Васильевна. Хотя, к ней и так люди всю жизнь тянутся. Она общественница с большим стажем. Долгие годы была старшей по дому, председателем ревизионной комиссии жилищно-строительного кооператива, да и теперь активно участвует в жизни своей многоэтажки.
На «Тамару» не в обиде
В 90-е Таисья Васильевна по совету подруг начала оформлять документы на «труженицу тыла». Но в документах, которые выдали в архиве железной дороги, её имя перепутали – в справке написали «Тамара». Таисья Васильевна судиться не стала. Говорит, ей вполне хватает пенсии ветерана труда.
«Грех обижаться. Если бы не железная дорога, могла войну и не выдюжить. Всю жизнь с благодарностью вспоминаю те талончики на бесплатные обеды, которые выдавали нам, студентам-медикам», – не таит обиды на бумажную путаницу Таисья Васильевна.
От всех печалей Таисью Васильевну лечит дача - она пчеловод с 50-летним стажем. Женщина шутит, что укусы пчёл лучше всех уколов берегут от хворей.
Но самое главное, считает Таисья Васильевна Кирилловых, которой 7 сентября исполнится 93 года, надо верить в свои мечты. Тогда хватит сил идти с улыбкой по жизни, ни о чём не жалеть и ни на что не жаловаться.
Жизнь, изуродованная блокадой. Жительница Прикамья вспоминает эвакуацию 
«Плакали, когда умирали мальчишки». Воспоминания сотрудницы эвакогоспиталя 
Буду мыться два раза в день! В Перми ветерану из трущоб вручили сертификат 
Видеть красоту. Как воздушный стрелок стал талантливым модельером 
Куда уходит победа? Какая поддержка нужна ветеранам?