В таких случаях к вам на помощь придет Пермский медицинский правозащитный центр. За 18 лет работы юристы выиграли сотни дел в судах и провели тысячи консультаций по спорным вопросам. Такой активной практики медицинских правозащитников нет нигде в России.
Сегодня у нас в гостях Евгений Козьминых, создатель и бессменный руководитель этой уникальной организации.
В сутках не может быть 25 часов
Татьяна Плешакова, «АиФ-Прикамье»: – Как вы стали заниматься юридическими вопросами, вы же врач?
Евгений Козьминых: – Еще в советское время я работал в областной больнице. Однажды, когда дежурил, переводили стрелки часов. И, так как добавили один час, получилось, что я проработал 25 часов. Причем это был праздничный день, когда работа оплачивалась в двойном размере. Пришел за зарплатой. Но, оказалось, мне не доплатили. Поинтересовался, почему. А мне говорят: в сутках не может быть 25 часов. Тогда решил, что надо разбираться в юриспруденции, чтобы защитить свои права.
Сначала было очень трудно. Никто не поддерживал. Лишь тогда, когда мы начали выигрывать в судах, люди стали обращаться за консультациями. Один из первых случаев в практике – дело Андрея Волкова, 12-летнего мальчика, пострадавшего от прививки против клещевого энцефалита. Это было в Кировском районе. Врачи нарушили инструкцию: нельзя делать прививки при аллергии на пищевые продукты. А если уже появились ее признаки, надо вводить такие препараты, как адреналин, преднизалон и ставить капельницы. Ничего этого врач не сделал. У мальчика отнялась нижняя половина туловища. Но облздрав на исковое заявление суда сообщил: никаких дефектов при оказании помощи допущено не было, все сделали правильно. Суд назначил экспертизу по нашему делу в Москве. Там дали разгромное заключение по тем нарушениям, которые мы обозначили. Сейчас детская поликлиника, врач которой допустил такие нарушения, платит компенсацию родителям ребенка. То есть суд вынес решение разово выплатить мальчику 30 тыс. руб. и ежемесячно – около 15-20 тыс. руб. Это был первый громкий процесс, который мы выиграли. Об этом написали все газеты.
– Много процессов выигрываете?
Е. К.: – Суды в 70% случаев встают на защиту пациентов. Иногда экспертиза не подтверждает вред, нанесенный здоровью. Правда, она не всегда бывает объективна. Но, как правило, большую часть решений наших судов подтверждают в верховных инстанциях.
Чиновникам – лечиться дома
– Вы встаете и на защиту врачей. Недавно Минздрав не продлил контракт сразу с тридцатью руководителями лечебных учреждений. Как вы это расцениваете?
Е. К.: – Нет более незащищенной когорты, чем главные врачи. С ними заключают контракт, который работодатель может расторгнуть без объяснения причин. Если простого доктора, санитарку, медсестру, причем даже плохих работников и неграмотных специалистов, чтобы уволить, нужно еще потрудиться (за них вступается Трудовой кодекс), то от главврача можно избавиться росчерком пера. Но порой для руководства проще уволить главврача без объяснения причин, чем подлавливать его на неэффективности работы медучреждения или неправомерных расходах. В таких случаях последнее слово, на мой взгляд, должно быть за коллективом.
– А как вы в целом оцениваете состояние пермской медицины?
Е. К.: – Сейчас у нас в больницах хорошее оборудование, неплохое снабжение лекарственными препаратами. Но по сравнению с европейскими странами – Израилем, США – качество российской медицины находится на более низком уровне. Надо, чтобы наши руководители перестали лечиться за границей, тогда они были бы кровно заинтересованы в том, чтобы поднять медуслуги в России до мирового уровня.
Желаю оппонентам добра
– Вам постоянно приходится сталкиваться с негативом. Как вы снимаете стресс?
Е. К.: – Юридические услуги дорогие. Но люди идут на это, потому что потом средства взыскиваются с проигравшей стороны. За что нам платят? За тот негатив, который приходится выслушивать в судах. Противоположная сторона смотрит на тебя, как на защитника «неправильных» людей. Но думаю, если у них будет все хорошо, то они от своих требований откажутся. Поэтому я им внутренне желаю добра-здоровья, даже если меня пытаются унизить.
– Что бы вы хотели изменить в жизни нашего региона?
Е. К.: – Все, что я предлагал, к сожалению, не принимается. Например, в отношении медицины у меня была идея создать независимую экспертную организацию. В Заксобрании идею отвергли, сказали, что это нам не нужно. Лет десять назад предлагал ввести страхование гражданской ответственности медработников на случай непреднамеренного причинения вреда. Сначала говорили: да-да, хорошо. Потом дело дошло до главврачей. Решили, что на эту сумму урежется краевой бюджет, и идею отвергли. Хотя из бюджета Пермской области – единственного субъекта Российской Федерации – выделяли деньги на страхование гражданской ответственности морального вреда. Такого не было нигде – ни в Москве, ни в Питере. Поэтому я уже ничего не предлагаю. Считаю, что мое дело – разбирать конкретные ситуации, примирять стороны, защищать пациентов. Но если бы у меня была возможность встретиться с главой горадминистрации, я бы по-
просил, чтобы газоны в Перми делали чуть ниже, чем заасфальтированный тротуар. А то сейчас после дождя и растаявшего снега хоть галоши надевай.
Пермский правозащитный центр могут признать иностранным агентом 
Как наказать врача за халатность? 
Мария Алехина хочет защищать права прикамских заключенных 
Вице-консул США встретился с пермским правозащитником