От скорой до неотложной. Как в Перми работает система вызова врачей?

Номер вызова скорой помощи каждый знает с детства. Но в последнее время тему вызова врачей обсуждают по всему краю.

Почему бригада скорой порой приезжает из другого населённого пункта? Куда звонить, если человеку плохо, но ситуация не столь экстренная?

Бизнесмен Евгений Фридман, компания которого работает по госконтрактам по обеспечению скорой помощи автомобилями, рассказал, что входит в зону его ответственности, зачем в Перми создали единый диспетчерский центр и что даст объединение станций скорой помощи.

Рецепт от неразберихи

Ольга Семёнова, «АиФ-Прикамье»: Какие услуги вы предоставляете пермской краевой станции скорой помощи?

Евгений Фридман: Наша компания отвечает за предоставление автомобилей – за то, чтобы машины 24 часа были на линии в исправном состоянии. Все, кто связан с техническим обеспечением станции скорой помощи (а это водители, механики и диспетчеры), – тоже зона нашей ответственности.

– Зачем нужен диспетчерский центр неотложной помощи? Чья это идея?

– Это история про социальную ответственность. Мы с коллегами живём в Перми, развиваем здесь свой бизнес. Полтора года назад выступили инициаторами этого проекта, чтобы помочь улучшить ситуацию с приёмом вызовов в городе.

Раньше звонки, предназначенные для неотложки, поступали на скорую. Получался хаос. Скорой приходилось передавать их по назначению – в поликлинику, где все записи вели от руки, в журналах, затем информацию пересылали фельдшерам. В итоге происходила неразбериха, какие-то вызовы терялись.

Мы предложили перейти на другой формат обработки вызовов: оцифровать его, разработать единый алгоритм, чтобы система работала чётко и не зависела от человеческого фактора. Создание единого диспетчерского центра неотложной помощи – абсолютно новая история для России вообще, а не только для Прикамья. Это пилотный проект. Сначала он охватывал три поликлиники, потом шесть. В итоге охватил все районы (и взрослые, и детские мед­учреждения).

Мы с нуля разработали алгоритм, с помощью которого диспетчер определяет, куда ему отправить вызов. Иногда выясняется, что человек сам в состоянии дойти до поликлиники, иногда вызов нужно передать в отделение неотложки в поликлинике (откуда они направят к пациенту врача), а иногда переадресовать скорой. Были ситуации (100-200 случаев в месяц), когда наши сотрудники передавали вызовы на скорую помощь в случаях, угрожающих жизни: подозрениях на инсульты, инфаркты и т. д. У людей же две крайности – либо при малейшем недомогании сразу вызывать скорую помощь, либо наоборот – тянуть до последнего даже в серьёзных случаях.

Сейчас пилот закончился. С 1 декабря все наши наработки мы передали станции скорой помощи Перми. Теперь диспетчерский центр – её составляющая.

Куда обращаться?

– Когда ты заболел, порой не знаешь – вызывать скорую или врача на дом. Как в этом разобраться?

– Сегодня в каждой поликлинике есть центры приёма неотложной помощи. Туда надо обращаться при незначительных недомоганиях. Иными словами – когда пациент в состоянии дойти до поликлиники и ему надо просто оформить больничный.

Если состояние пациента серьёзнее, но его жизни ничего не угрожает, нужно вызывать неотложку. Она приезжает в течение двух часов. Ещё один формат – когда к человеку в течение суток приходит врач из поликлиники.

Обо всех ухудшениях здоровья детей лучше сообщать в скорую помощь. Если речь о взрослых, то есть три условия, когда нужно звонить в скорую: потеря сознания, резкие боли в сердце и любые ухудшения здоровья беременных женщин. Также скорую помощь нужно вызывать при ДТП и ЧП. В остальных ситуациях надо звонить в неотложку. Если диспетчер, выслушав вас, поймёт, что случай серьёзный, он сам переадресует вызов в скорую помощь. Номера неотложной помощи можно найти на сайте скорой помощи и на сайтах всех поликлиник (они разные).

Планируется, что в ближайшее время будет единый номер, по которому люди смогут позвонить и сообщить о том, что им плохо. И уже диспетчер, используя специальный алгоритм, определит, куда именно надо передавать вызов – в скорую или неотложку.

Есть ли толк?

– Многие люди не понимают, зачем объединять станции скорой помощи. Что даст эта оптимизация?

– Из-за недостаточной информированности населения у жителей возникает ощущение, что всё объединяют, а толку нет. Сегодня пермская станция скорой помощи обслуживает не только краевую столицу, но и близлежащие территории: Пермский район, Краснокамск, Добрянку и Полазну.

Для чего это нужно? Услуги скорой помощи очень дорогие. Сделать так, чтобы машин было очень много, невозможно. В крае есть норматив – одна бригада на 10 тысяч населения. Соблюсти этот баланс в нашей большой территории, где много отдалённых малонаселённых пунктов, тяжело. Процедуру объединения служб скорой помощи региона в одно юрлицо задумали, чтобы исправить эту ситуацию.

К примеру, в Усть-Качке или Юго-Камском население обслуживает всего одна бригада скорой помощи. Если автомобиль увёз пациента в больницу, то все жители на время (от 30 до 50 минут) остаются без скорой помощи. А в этот момент кому-то может стать плохо. Объединение станций задумали, чтобы закрывать вот такие «дыры». Оптимизация позволяет перераспределять бригады из других территорий. Теперь машина может приехать из Перми в Краснокамск или в другой населённый пункт.

Также объединение станций позволит оснастить все скорые современным оборудованием – будет единый стандарт, которому должны будут соответствовать все автомобили. Ещё один важный бонус – возможность получения специализированной помощи. К примеру, если в Краснокамске раньше были только обычные бригады, то теперь туда приезжают и реанимационные, и акушерские.

– Вы 12 лет работаете в системе здравоохранения. В последнее время много ЧП, связанных с медициной. Что привело к этому? Как разрешить ситуации с зарплатами медиков и с нехваткой узких специалистов?

– Эти накопившиеся за многие годы проблемы связаны с разными моментами. К примеру, с инфраструктурой – парк машин скорой помощи в территориях долгие годы не обновлялся. Для сравнения: пермскому парку всего три года – он самый молодой в стране. Когда мы предоставили свои машины Губахе, Кизелу и Гремячинску (эти города края мы тоже обслуживаем), местные водители были в шоке: они никогда не видели такого современного транспорта. И даже удивились, что резина стоит шипованная.

Инфраструктурные проблемы нужно решать с помощью механизма государственно-частного партнёрства – выходить на аутсорсинг, заключать концессионные соглашения и т. д.

Ещё один корень проблемы здравоохранения – большой дефицит грамотных управленцев, то есть главных врачей (я уже молчу про нехватку медиков вообще). Я сам врач по образованию. И могу сказать, что в вузах нас толком не учат менеджменту. Курс этой дисциплины больше похож на факультатив (читают пару месяцев, кто хочет – слушает, кто не хочет – нет). Сейчас стали появляться программы по управлению в сфере здравоохранения (в Сколково, РАН). Но должно пройти время, прежде чем появятся действительно квалифицированные управленцы.

Большинство главврачей края не понимают реальных задач, которые на них спускают региональные и федеральные министерства. Даже если в медучреждении есть деньги, руководство редко может грамотно выстроить логистику, распределить средства, настроить систему так, чтобы она работала грамотно, как единый организм. Отсюда и перекосы: сокращение коек и т. д.

Учитывая дефицит кадров, невозможно в каждом населённом пункте поставить высокотехнологичную больницу. У нас гигантская территория. И это проблема не здравоохранения, а инфраструктуры. У нас привыкли хаять медицину, но развитие всё равно идёт. Да, эффективность часто падает из-за неграмотного управления. Закупается оборудование, но работать на нём часто некому. Та же история с больницами.