Любовь Вульфовна – врач отделения функциональной диагностики Пермской городской клинической больницы им. Ф. Граля. Энергичная, моложавая, с внимательными серыми глазами. Секрет её долголетия, видимо, в том, что живёт она не только за себя, но и за своих рано ушедших из жизни родителей и двоих сестёр.
«Беги, девочка, домой…»
Любовь Вульфовна родилась в Минске. Отца, партийного работника, в 1937 г., как раз в день рождения Сталина, арестовали, а потом и расстреляли. Маму объявили женой врага народа, выслав в мордовские лагеря. Средняя сестра Майя находилась в то время в Гомеле у бабушки, а впоследствии с родственниками отца отправилась в эвакуацию в Астрахань. Младшую сестрёнку, трёхлетнюю Софочку, которая с детским садом была на даче, забрали позднее в детдом, и судьба её так и осталась неизвестной. Люба сначала попала в детприёмник, затем в детдом в Торжке, откуда её забрала в Ленинград тётя. Здесь девочку и застало известие о войне.
Родственники решили отправить племянницу на отдых в Крым, и 22 июня 1941 г. она пошла покупать билеты. Но вот незадача – не хватило денег.
– Я побежала к знакомым взять в долг – они рядом жили. И вдруг мне говорят: «Война началась!» – вспоминает Любовь Вульфовна. - Я прослушала выступление Молотова и всё равно прошу денег. Мне дали взаймы, и я побежала в кассу. А там никого, только бородатый дворник подметает мусор. Буркнул сердито: «Беги, девочка, домой. Война!» А я всё не унимаюсь. Наконец прибежала домой, а дяде, офицеру запаса, уже принесли повестку из военкомата. Он, кстати, пропал без вести на фронте.
После 8 классов мы с подругой собирались поступать в педагогический техникум, но оказались в школе торгового ученичества. Во время занятий звучали сигналы тревоги, нас отправляли в бомбоубежище. В августе 1941-го нас эвакуировали. Мы успели уехать до блокады, буквально последним эшелоном. Доехали до Верещагино. Так удивила тишина, которая стояла здесь. Потом оказались в с. Путино, что в 28 км от Верещагино. Устроилась на работу: топила печки в землянках для солдат, в офицерской столовой мыла посуду, работала курьером в сельсовете. В середине 43-го приехала Майя, но заболела туберкулёзным менингитом и умерла. Ей было всего 17 лет. А через 5 лет вернулась мама…
Профессию определила война
Увидев объявление о приёме в фельдшерско-акушерскую школу Молотова, Люба с подругой Люсей Ивановой хотели быстренько, за полтора года, закончить её и уйти на фронт.
– Мы ведь были патриотами и хотели защищать свою землю от врага», – объясняет Любовь Вульфовна. Но вместо полутора лет им было велено учиться три года – берегли девчонок. Тогда, как и многие молотовцы, Любовь стала донором, сдавала кровь для раненых, стирала бельё в госпитале, выступала с концертами. Она никогда не забудет, как бегала встречать поезда с возвращающимися с войны солдатами, одаривая их, подобно Веронике из фильма «Летят журавли», букетиками полевых цветов.
В том же победном 1945 г. девушку, как отличницу, направили в Молотовский медицинский институт. Любовь Вульфовна вспоминает:
– Несмотря на то, что раньше я стремилась в педагоги, к медицине прикипела душой. Получается, мою будущую профессию определила война. Когда нас распределяли после окончания института, спросили, где хочу работать. Я ответила, что готова работать в области, но там, где есть железная дорога. И меня распределили в Половинку - это между Кизелом и Губахой, сейчас это
п. Углеуральский. Всего два месяца отработала в местной больнице терапевтом, а потом вызвал меня главный врач и предложил стать его заместителем.
В те годы было немало больных, страдающих ревматизмом. Он давал осложнения на сердце, и я постоянно искала варианты помощи этим людям. К примеру, смогла договориться с клиникой академика Углова в Ленинграде, чтобы нашим больным делали операции на сердце. Прооперировали там 12 человек. В своей больнице доводилось проводить плевральные, спинномозговые пункции: в терапевтическом отделении лечили тогда и лёгочных, и сердечных больных. В 1956 г. начала заниматься электрокардиографией, училась в Казани. Стала одним из первых в Кизеловском бассейне специалистом по ЭКГ.
«Ничто из памяти не выпало…»
С будущим супругом, Иваном Журавлёвым, демобилизованным фронтовиком, судьба свела опять-таки в больнице.
– Он лечился у нас, потом выписался и стал приходить ко мне в поликлинику – с цветами, конфетами, – говорит Любовь Вульфовна. – Иван Павлович тоже мне приглянулся. Жили хорошо, муж меня очень любил. Как-то надела новые туфли, и мы пошли в кинотеатр. А туфли мне так жали… Он их сбросил, взял меня на руки и понёс. Но вышло так, что нам пришлось расстаться. Муж уехал в Казахстан, и мы виделись лишь изредка. У нас уже был сын Владимир, отец его очень любил. Сейчас сын – кандидат физико-математических наук, работает в АН РФ. А муж мой умер рано – в 46 лет. Догнала война… Но одна я никогда не была. У меня и сейчас есть друг – на 13 лет меня моложе. Я общаюсь и с его сыном, который называет меня своей второй мамой.
В 1964 г. Любовь Вульфовна переехала в Пермь, работала в специализированной кардиологической бригаде на городской скорой помощи - здесь пообещали квартиру. А через месяц её пригласили на должность главного терапевта городского отдела здравоохранения Перми.
– На скорой не осталась потому, что день работаешь, а два отдыхаешь, – рассказывает доктор Журавлёва. А мне работать хотелось. Параллельно трудилась в терапевтическом и кардиологическом отделениях ГКБ № 2. Должность главного терапевта горотдела здравоохранения занимала до 1977 г.
В больнице им. Ф. Х. Граля несколько лет заведовала отделением функциональной диагностики, сейчас - просто врач.
За многолетний труд во имя спасения людей Любови Вульфовне присвоили звание «Отличник здравоохранения». Одной юной девушке с тяжёлым пороком сердца она помогла, направив на операцию в Ленинград. Сумела поставить правильный диагноз преподавателю политехнического института, поступившему с болями за грудиной. Предполагали инфаркт, но потом удалось выяснить, что это тромбоэмболия лёгочной артерии. Лечила поэта Владимира Радкевича – он дважды лежал в больнице с инфарктом. Но и здесь не переставал писать стихи. Однажды подарил ей свою книжечку, сделав надпись: «Мой стих, и нежный, и суровый, я посвящаю Журавлёвой. Женщины такие строгие нам нужны в кардиологии».
– Мне всё интересно. А врач и должен быть любопытным, много читать, – говорит доктор Журавлёва. – Люблю разгадывать кроссворды - это тренирует память. А вообще помню всё, ничто из памяти не выпало – ни хорошее, ни плохое. А пожить мне ещё очень-очень хочется...
В Перми из-за жалоб соседей закрыли гостиницу для пожилых людей 
В Прикамье пенсионер ответит в суде за изнасилование 40-летней дочери 
Что вы нам предложите? Сбербанк запустил акцию для пенсионеров 
Кто помогает пожилым? Как депутаты поддерживают людей в золотом возрасте 
В Прикамье пенсионеров с большим стажем могут оставить без господдержки