Где найти корову?
Александр Переверзев, «Аиф-Прикамье»: – Николай, в нашей стране большой резонанс вызвало выступление известного историка науки Лорена Грэхема на недавнем экономическом форуме в Питере. Профессор Массачусетского технологического института заявил, что у русских изумительно получается изобретать и генерировать много блестящих идей, но плохо – заниматься инновациями и коммерциализировать разработки. И объяснил это тем, что мы хотим молоко без коровы – инновации без среды. Это так?
Николай Косвинцев: – Да, инновации напрямую зависят от среды и культуры. Возьмём Штаты: если мы там хотим довести идею до продукта, то понимаем, какой должны проделать путь. В России же мы видим только первый шаг, но не весь путь. А дальше – зона неизвестности, отсюда страх и непонимание, куда двигаться. Нам нужно строить среду для стартапов. Среда – это когда инноваторы видят весь путь и на каждом этапе у них есть консультанты, помощники. И вот с ними у нас в стране беда. Проводников мало. Даже для того небольшого потока инновационных проектов. Идей-то у нас, может, и много. А вот реальных проектов, в которые трансформируются эти идеи, уже ручеёк. Отсюда и проводников мало, потому что нет спроса на них.
– Замкнутый круг получается?!
Н. К.: – И здесь встаёт проблема нашей культуры и ценностей: мы как общество готовы к тому, чтобы культивировать и воплощать в жизнь идеи, которые, как правило, революционные, и меняют привычные модели и устои? Российская венчурная компания проанализировала инновации с точки зрения культурных кодов наций. Её вывод: мы как нация очень слабы и медлительны на обновление. Да, мы амбициозны и глобальны с точки зрения полёта идей: нам подавай ракеты и спутники в космос. При этом мы стремимся быть в зоне комфорта, боимся из неё выйти. В нашем мышлении зашиты стабильность и постоянство. Это не даёт развернуться интеллектуальному потенциалу, инновационной деятельности. У нас не очень любят выскочек и сумасшедших (в хорошем смысле слова). Их пытаются унифицировать. В странах, которые отличаются инновационной активностью, на таких «психов» смотрят как на нормальное явление. Они «пробрасывают» общество вперёд. И таких ведущих много. У нас же в этом смысле большинство в обществе – ведомые.
В нашей стране надо увеличивать число ведущих – сумасшедших «перцев», которые могут взрывать текущие устои. И общество должно их поощрять.
Что голливудские звёзды делают между съёмками фильмов? Учатся скакать на лошади, играть на пианино, прыгать с парашютом и т.д. и т.п. При этом они ещё не знают, какая будет новая роль. Но если вдруг анонсируют съёмки фильма, где от главного героя потребуется играть на рояли, а актёр этого не умеет? В итоге он пролетает мимо хорошей роли, которая могла бы принести ему деньги и славу. Поэтому голливудские актёры готовятся ко всему и сразу, живут в состоянии постоянного обновления, обучения.
И нашим людям нужно стремиться выходить из зоны комфорта, не бояться идти в неизвестность, не боятся отказываться от предыдущего успеха.
Состояние неизвестности и страх – это первое, с чем сталкиваются наши стартаперы. Но в нашей стране это усугубляется тем, что в России вообще трудно прогнозировать завтрашнее состояние. Поэтому бизнесом-то у нас трудно заниматься. А инновациями – сложнее вдвойне. И им нужны элементы страховки – проводники инноваций.
Зачем проводники?
– Ваш центр «МОЗГОВО» – это и есть те самые проводники инноваций?
Н. К.: – Именно. Наша задача – быть проводниками в состояние неизвестности, в будущее. Первым делом с любой нашей командой мы стараемся осознать текущее состояние разработки и базу, от которых будем отталкиваться. Затем определяемся с мечтой, рисуем её образ и будущее становится чётче. После этого выстраиваем дорожную карту – план-график движения к мечте и те риски, с которыми можем столкнуться на каждом этапе.
По сути, мы делаем пробросы в будущее – пытаемся строить лестницу, по которой шагаем в неизвестность. И стараемся понять, как подниматься по этой лестнице. У нас нет денег, но мы знаем, как и где их найти. Этим и славятся бизнес-инкубаторы Кремниевой долины. Как правило, там нет своих венчурных фондов, но они знают, какой инвестор или бизнес-ангел готов дать деньги на тот или иной проект. И у них есть такие компетенции по поводу других ресурсов, которые понадобятся на разных стадиях жизни того или иного стартапа. Например, как обеспечить авторские права на интеллектуальные продукты.
– В «МОЗГОВО» инноваторы и потенциальные бизнесмены сами приходят? Или вы ищите и тащите таланты?
Н. К.: – И так, и так. Студенты чаще всего выбирают сферы традиционного бизнеса (того же общепита), где понятна технология, можно скопировать чужой (например, зарубежный) опыт и транслировать применительно к нашим условиям. Научные сотрудники и преподаватели университета, понятно, приходят с наукоёмкими проектами. 95% предложений, с которыми обращаются в центр из внешней среды (т.е. не из нашего университета), тоже представляют собой наукоёмкие инновационные разработки. В год мы запускаем 10-15 проектов, которые можно отнести к традиционным сферам. У нас в орбите также 15-20 наукоёмких стартапов, которые мы набрали несколько лет назад и продолжаем вести.
Что взять у США?
- Николай, в какие бы отрасли посоветовали идти тем, у кого есть этот революционный зуд инноваторства?
Н. К.: – Давайте уйдём от отраслевого подхода. Нужно идти туда, где страшнее всего – это раз. Где никого нет – это два. И третье: где ощущаете безумное состояние беспокойства, неудовлетворённости.
Я уже упомянул, что инновации творят сумасшедшие. Отчасти это «моральные уроды» в том смысле, что они стараются вырвать нас из состояния благодатного покоя, в котором мы греемся и наслаждаемся. Пример – Стив Джобс. Многие его партнёры не понимали, куда и зачем он идёт. Отговаривали. А он упрямо делал по-своему и выигрывал.
Кстати, когда вы чувствуете сопротивление людей – значит, двигаетесь в нужном направлении. Это некий индикатор. Правда, пограничное состояние между революционным и недолжным продуктом. Помните, на одном из пермских экономических форумов на кликер предложили натянуть презерватив и спросили: «Это инновация?». – «Да, инновация: никто такой ерунды не делал». – «Нужна она?» – «Нет». Эту тонкую грань надо чувствовать.
Этот вопрос – куда идти – можно и глобально рассмотреть. На том же форуме в Санкт-Петербурге пытались выяснить, что делать России, чтобы догнать или обогнать другие страны с точки зрения высоких технологий и инноваций. Но если мы хотим догнать, нужно бежать в два раза быстрее. Если они бегут со скоростью 200 км/ч, то сможем ли мы развить скорость 400 км/ч, чтобы настичь их? Бежать марафонскую дистанцию со скоростью спринтера? Вряд ли. Мы же консерваторы. Правда, мы можем двигаться с нашей скоростью, но в другом направлении – нащупать свой путь, построить свою дорожку – новые сферы, рынки, индустрии, которые пока трудно помыслить, но они могут «выстрелить» в будущем. Но ни один наш политик не подпишется под этим, чтобы увести страну в состояние неизвестности. Это можно сразу пистолет к виску приставить. Присущий нам консерватизм и в политике сильно проявляется.
- Реально ли сегодня найти инвестора для своих проектов?
Н. К.: – А скажите, реально найти мужа или жену? Реально. Сложно? Безумно сложно. Также с инвесторами. На их поиски можно потратить уйму времени и сил. Ведь вся химия венчурного инвестирования случается между людьми. И тут важно, чтобы инвестор и инноватор подходили друг к другу – по образу мышления. Если это есть, то уже потом финансовые модели выстраиваются.
Другое дело, что в каких-то странах инвесторов больше, а значит, шанс найти «жену» или «мужа» выше.
– Вы ездили на стажировку в США, побывали в ведущих американских вузах. Что нам можно и нужно взять из их опыта продвижения инноваций?
Н. К.: – Бытует мнение, что скопировав их лучший опыт, мы построим светлое будущее. Это заблуждение. Нужно понимать, как их опыт можно перенести на нашу землю. Это как в тело человека вживлять имплантат: он может прижиться, если его правильно обработают, подгонят под нужные размеры и т.д. А если же вживлять нестерилизованный и необработанный по форме предмет, то неизбежно произойдёт отторжение. Также с чужими опытом и моделями. Если их заимствовать, то с чётким пониманием, как это там получилось и как поведёт себя у нас. Если же понимания нет, то не стоит и копировать.
Если брать у них, то, в первую очередь, что-то из культурных кодов. Потому что развитые бизнес-инкубаторы, акселераторы и прочая инновационная инфраструктура – это уже производные от их ценностей. Вот у них много «психов». Давайте поймём, что они сделали для этого и возьмём на вооружение. Но учтём, что мы консерваторы, а они революционеры. Давайте поймём, что нужно сделать, чтобы у нас появлялось больше лидеров, как стимулировать эту революционность? Я бы взял у них умение обновляться и не бояться этого. Поучился бы у них уважать и принимать как равных непохожих на нас людей, представителей других рас, культур и т.д. В конечном счёте, это обогащает нас, делает открытыми миру и инновациям.
Смотрите также:
- Людей лишних не бывает. Рецепты доктора Сапиро →
- «Пермский проект» глазами социолога Вахштайна →
- Держите радугу →