В прошлом сезоне в лысьвенский драматический театр пришел новый режиссёр Тимур Насиров. Его премьерный спектакль на посту главного режиссёра "Лев зимой" по пьесе Джеймса Голдмена вызвал открытое неприятие и непонимание у лысьвенской публики, но был обласкан критиками и зрителями на недавнем фестивале "Реальный театр". Сказать, что Тимур Насиров разворошил сонное театральное царство Лысьвы, - значит, ничего не сказать.
В Лысьве уже во время премьеры "почти исторической драмы" "Лев зимой" некоторые зрители, едва дождавшись антракта, уходили со спектакля. Кому-то постановка просто показалась скучной, нудной и непонятной: "Почему актеры всё время ходят с чемоданами? Почему они так много говорят, при этом так мало действия?". Кого-то, например, раздражало, что король одет в джинсы и футболку, а герои "Льва зимой" разговаривали на современном языке, хотя действие пьесы разворачивается в конце XII века. Закостенелым театралам резали слух слова типа "семейная шлюха": "Театр - это храм! И таким словесным оборотам здесь не место!"
Свой среди чужих, чужой среди своих
- Тимур, Питер - театральный город. Работы у вас, пусть молодого, но перспективного режиссёра после окончания СПбГАТИ, было хоть отбавляй. Ваша первая постановка "Как он лгал её мужу" проходит с неизменным аншлагом вот уже шесть лет на сцене антрепризного театра имени
А. Миронова. Вы ставили пьесы в "Ленсовете", в театре имени В. Комиссаржевской. Почему вдруг сорвались и уехали в Воркуту? Как затем оказались в Лысьве?
- В Воркутинский театр поехал работать главным режиссёром, чтобы доказать себе, что я могу больше. Любой вчерашний студент режиссёрского факультета мало что умеет в профессиональном театре. Одно дело, когда ты репетируешь со своими, другое дело - когда постоянно сталкиваешься с чужими труппами, которые нужно увлечь за собой. Всё это постигается только опытным путем. Потому что встреча с профессиональными артистами для молодого режиссера - это всегда шок. Любой режиссёр учится на своих ошибках, изобретает свой велосипед. За этим я и поехал в Воркуту, где проработал два года. В какой-то момент возможности роста там оказались исчерпаны. Если театр не может выезжать на гастроли, он неизбежно становится музеем. Не было там возможности приглашать и критиков-профессионалов. В это же время мне позвонил известный театральный критик из Екатеринбурга, отец-основатель фестиваля "Реальный театр" Олег Лоевский и сказал, что есть хороший театр с неплохими актерами и традициями. Так я и оказался в Лысьве. Для начала приехал и поставил весной 2006 года комедию "Ханума", мне понравилось. Потом согласился стать главным режиссёром. На тот момент я не знал, что в Лысьве настолько сильны традиции, которые будут мне мешать работать.
- И затем была осенняя премьера 2006 года - спектакль по пьесе Дж. Голдмена "Лев зимой". Рассказывают, что на его прогоне вы, задумавшись, нечаянно произнесли в микрофон: "Ребята, это лучшее, что я сделал до сих пор".
- И я, и артисты испытывали огромное наслаждение, репетируя "Льва зимой". То, чего я добивался от актёров - было неожиданно для них, ново, свежо. Им нравилось репетировать, мне удалось их заразить спектаклем. Когда же они столкнулись с неприятием постановки лысьвенским зрителем, то сильно расстроились. Многие заколебались. Поэтому мне нужно было обязательно пригласить сюда человека со стороны, который бы выступил третейским судьёй. Я пригласил Олега Лоевского. Когда он сказал, что "Лев зимой" - очень хороший спектакль, то для артистов это стало шоком. И они моментально вспомнили, как им было хорошо репетировать "Льва зимой". Теперь после успеха на том же фестивале "Реальный театр" актеры верят, что спектакль действительно хороший. Хотя в Лысьве он и не приживётся.
- С одной стороны, высокая оценка профессиональных критиков. Зрители фестиваля "Реальный театр", который прошёл в сентябре в Нижнем Новгороде и Екатеринбурге, также "на ура!" приняли спектакль "Лев зимой". Особенно в Екатеринбурге, где вас и ваших артистов готовы были носить на руках. Обратная сторона медали: резкое отторжение со стороны лысьвенских театралов. "Дома" на спектакле "Лев зимой" полупустой зал...
- Я не ожидал, что "Лев зимой" вызовет такое непонимание. Потому что там нет ничего непонятного! Простая история про то, как родители заняты своими делами и не обращают никакого внимания на своих детей. Тем самым калечат их, они вырастают нравственными уродами. Потом родители пожинают плоды, когда повзрослевшие дети начинают вставлять им палки в колеса. На самом деле всё очень просто!
- Выходит, зрители сами виноваты?
- Я бы иначе сформулировал: лысьвенский зритель оказался не готов к восприятию "Льва зимой". На тот момент это меня сильно удивило. Теперь уже нет, мне стало всё понятно. Здешний зритель очень закрытый. А для театра важно, чтобы он был открытым. В противном случае не произойдёт живого общения, события, со-дружества зрителей и артистов. Ради чего, собственно, и существует театр.
Поэтому неудивительно, что всё новое (для него!) лысьвенский зритель отвергает.
- Принцип понятен: "Я никогда этого не видел, мне непривычно - значит это плохо". Что ещё поразило в здешней публике?
- Один пример. В моем новом спектакле "Дульсинея Тобосская" актёры раздеваются прямо на сцене. Увидев обнажённых артистов, многие зрители (взрослые люди!) хихикают! Создаётся ощущение, что в этом городе секса до сих пор нет! Самое страшное, я даже у молодежи не вижу куража в глазах!
- Вот такой зритель и приходит в театр...
- Подлинных театралов, а не мнящих себя таковыми, в Лысьве наберётся немного. У развитого человека душа ближе к глазам. У обывателя на глазах шоры... Поэтому тяжело добиться от него реакции. Его слёзы - дешёвые слёзы. Обыватели не умеют выражать эмоции, они боятся их выражать. Их эмоции - очень грубые. К слову, Петросян и Comedy Club очень хорошо играют на этих грубых эмоциях. Так же, как до некоторых пор играли и в нашем драматическом театре.
Артисту хочется успеха. А успеха у неискушенного зрителя добиться несложно. Вызвать смех в зале на самом деле очень легко. Сделать паузу, "специальным" голосом произнести шутку. Потом опять сделать паузу, намекая, что это шутка. И всё! Зрителю смешно, особенно если шутка пошлая. Так артисты привыкают "халтурить". Так получается порочный замкнутый круг.
"Мне мешают делать живой театр"
- Накануне нового сезона у вас в театре состоялась пресс-конференция. На ней одну из заслуженных артисток возмутили ваши слова о том, что в своё время театр превратился в музей, и она демонстративно покинула зал. Чем объясните этот демарш?
- Понимаете, людям, которые столько лет отдали лысьвенскому театру, сегодня очень сложно. Они столько лет были здесь на ведущих ролях, примами. Они сделали из театра культ, превратили его в музей, занялись мифотворчеством, эксплуатируя имя Анатолия Савина, с которым вместе работали. И им трудно примириться с новым положением вещей, с какими-то изменениями. Поэтому некоторые откровенно пытаются помешать мне строить новый, живой театр. Но театр не стоит на месте. Сегодня невозможно ставить спектакли и играть так, как это делали двадцать лет назад. Нужен новый язык, иначе театр проиграет кино и телевидению. Я не говорю уже про Интернет и компьютерные игры.
- Получается, конфликтов не избежать?
- Феллини любил повторять: "Режиссер подобен Колумбу. Он хочет открыть Америку, а команда хочет домой". Точнее не скажешь. Без конфликтов, столкновений не обойтись. Мне не нравится, когда артисты вдруг начинают капризничать и ставить условия. Многие в театре хотели бы, чтобы все было, как раньше, при Анатолии Савине. Но играть так, как играли двадцать лет назад, теперь просто нельзя. После Эфроса, Фоменко, Гришковца нельзя артисту театра выходить на сцену и говорить что-то не "от себя", фальшиво заламывая руки.
"Я не занимаюсь революциями"
- Тимур, по всему получается, что вы революционер. Внесли сумятицу в зрительские души, в актёрские...
- Печально, если это выглядит именно так. Я не занимаюсь революциями. Я просто занимаюсь своей профессией. Театром. Живым театром.
- Вы сказали, что движущим мотивом вашего переезда в Воркуту было желание доказать себе, что я что-то умею в своей профессии. Доказали?
- Доказал. Теперь надо двигаться дальше. Сейчас доказываю себе, что можно создать в провинциальном и, по сути, нетеатральном городе театральную ситуацию. Этим и занимаюсь.
- Обжегшись, если можно так выразиться, на "Льве зимой", не боитесь скатиться на постановку "попсовых" пьес, спектаклей на "потребу зрителю"?
- Конечно, боюсь. Но я верю, что внутренний цензор не даст мне поставить "халтуру". Да, язык "Льва зимой" оказался сложен для местного зрителя, поэтому теперь я подбираю другой материал для постановок. Это достаточно простые истории. Такие как, например, трагифарс "Поминальная молитва" по пьесе Г. Горина, которым мы открыли новый сезон. Здесь для зрителя сразу задаются простые правила игры. Через эту простоту я надеюсь постепенно приучить зрителей и артистов к живому театру.
P. S. Совсем скоро пермский зритель сможет увидеть три спектакля Лысьвенского драматического театра имени Анатолия Савина, которые попали в афишу фестиваля "Волшебная кулиса". 9 и 10 ноября лысьвенцы продемонстрируют в Перми нашумевший "Лев зимой", а также "Искренние чувства" и детский спектакль "Поезд в Африку".
Хореограф Алексей Мирошниченко: «Сказка для ребёнка определяет его судьбу» 
От Бомарше не осталось и следа 
С властью на дистанции. Михаил Скоморохов о президентах и «Головлевых»