Актер Алексей Девотченко в минувшем сезоне покорил театральную Москву двумя премьерными работами – в спектакле Камы Гинкаса «Записки сумасшедшего» он блистательно исполнил роль Поприщина, а в постановке Эймунтаса Някрошюса «Калигула» в роли Кереи переиграл неутомимого Евгения Миронова. Но Девотченко известен не только как актер, дважды лауреат Госпремии и обладатель всевозможных театральных наград, но и как член общественного гражданского фронта, участник марша несогласных, а не так давно он взорвал Интернет-сообщество обращением к деятелям культуры, в котором призывал не сотрудничать с властью. Наверное, поэтому он и стал персоной грата на форуме «Пилорама», где выступал с текстами Бродского, Лимонова, Кибирова, Солженицына. Примечательно, что беседа с актером проходила в бараке особой зоны для политзаключенных «Пермь-36». Отсюда один из вопросов.
- Алексей, а если бы вас поставили перед выбором, как Бродского – психушка или эмиграция, что бы вы выбрали?
- Я бы выбрал психушку. Мне кажется, оттуда есть шанс вырваться. Эмиграция – это как-то безнадежно. Да и потом Бродский был полиглот, гений, хорошо смог освоить язык, смог преподавать. Я бы так не смог. Актер все-таки заложник своей профессии, своего языка.
- Но у вас был опыт работы за рубежом.
- Да, я работал в Германии, но это не была эмиграция. Я играл там какие-то роли, но такие, в которых был допустим акцент. Это было скучно. Я не мог так чувствовать слово, как в русском языке. Я, конечно, освоил немецкий язык и до сих пор неплохо изъясняюсь, но все равно это не то. Это не хохдойч. Я бы никогда не сыграл Шиллера или Гете.
- Однако, вы стали в своем роде эмигрантом – все чаше приезжаете из Петербурга в Москву. Почему столько талантливых людей уезжает сегодня из северной столицы?
- В Петербурге сейчас умирает театральная школа. Это беда. Все меньше интересных имен.
- Но вы еще остаетесь жителем Петербурга?
- Да, я безусловно петербуржец, где бы я ни жил. И таковым останусь до своей смерти. Жалко, что меня там мало что сейчас держит. Разве что роль Шута в Малом драматическом театре у Додина.
- Что вас ждет в Москве?
- По всей видимости, я буду состоять в штате одного из московских театров со следующего сезона. Но пока не буду говорить какого.
- Вы не боитесь повторить участь многих петербургских актеров, которые перебрались в Москву и стали актерами успешными, но (по большей части) с коммерческой точки зрения?
- Я приезжаю в Москву не за деньгами. Боже упаси. И я не боюсь стать коммерческим актером. Коммерчески успешный театр мне никогда не будет интересен. Потому что этот театр, каким бы успешным он не был, он имеет скорее отношение к шоу-бизнесу, чем к театру. Да никто меня в это дело не тащит на аркане. Кроме того, те, кому я доверяю, этим не занимаются.
- И кто эти люди, которым вы доверяете?
- Этих людей очень мало. Кама Гинкас, Генриетта Яновская. Я могу назвать Кирилла Серебрянникова. Мне нравится то, что делает Петр Наумович Фоменко.
- Когда Кама Гинкас пригласил вас в московский ТЮЗ в спектакль «Записки сумасшедшего», вы быстро нашли общий язык?
- Да, легко. Мы же все воспитанники ленинградской театральной школы. У нас одна группа крови. Потом я очень люблю спектакли Гинкаса, и его взгляд на существующий порядок вещей, на театр. По мировоззрению мы во многом совпадаем.
- Сегодня на ваш спектакль пришла Людмила Улицкая. Это тоже «ваш человек»?
- Да. И в смысле литературы, и в смысле мировоззрения. Я очень люблю ее как писателя. Мне нравится ее человеческая позиция. Мне вообще нравятся люди, которые имеют свою позицию, и которые готовы бороться за нее. Сейчас время, когда нельзя оставаться равнодушным и приходится противостоять. Сверху, по указке властей, создается какой-то народный фронт и идут разговоры, что туда должны непременно войти люди, которые любят Россию, а те, кто не войдут, получается, априори враги. На мой взгляд, такая ситуация провоцирует раскол общества. Людей опять загонят в управляемую толпу. Я же в сто первый раз повторю, что правда всегда на стороне меньшинств, а не большинства. И те, кто сегодня в меньшинстве – писатели Людмила Улицкая, Борис Акунин, музыканты Юра Шевчук, Миша Борзыкин, они носители правды. Я был бы рад, если бы меня причисляли к этим людям.
- Вы конфликтный актер? Почему вы сегодня так часто работаете в жанре моноспектакля?
- Нет, это не из-за того, что я конфликтный актер. Даже наоборот я люблю работать в крупномасштабных постановках, где я не один на сцене. Просто моноспектакль – это возможность взять для работы то, что мне нравится, то, что я никогда не сыграю в обычном драматическом спектакле. Это мой выбор материала, мой выбор режиссера, антуража и так далее. То есть то, что мне близко. Вот такая корысть, если угодно, шкурный интерес. Например, я бы, наверное, никогда не сыграл на большой сцене Бродского то, что я сейчас делаю - «Вальс на прощанье». Или Сашу Черного. Кстати, с этим спектаклем я как-то приезжал в Пермь на замечательный фестиваль «В начале было слово».
- В каких проектах вы будете заняты в ближайшее время: и в кино, и в театре?
- Я буду занят в спектакле в Москве. Театр и режиссера пока называть не буду. Скажу только, что пьеса из классического репертуара. В конце августа запускается очень интересный кинопроект - фильм по повести Приставкина «Вагончик мой дальний». У меня там интересная роль. Так что впереди натурные съемки.
Спектакли в новом Национального Коми-Пермяцком драматическом театре начнутся в 2011 году