Когда мы впервые увидели на телеэкранах американский сериал «Скорая помощь», больше всего нас поразило, как в приёмном покое клиники медики встречают носилки с больными. Они бегут рядом, анализируя при этом состояние пациента: пульс, давление, температуру и другие показатели. Видели ли вы в наших лечебных учреждениях медиков, так активно спешащих на помощь больному?
Опоздали с транспортировкой
В почте редакции всегда много жизненных историй, берущих за сердце. Но эта – из ряда вон выходящая. Речь идёт о двухмесячной малышке Есении Петровой из Кудымкара. Её должны были экстренно прооперировать в Пермском Институте сердца. Были согласованы сроки, детали операции, готовилась операционная. Не хватило одного дня на перевозку… Страшно читать подробности борьбы родителей за жизнь ребёнка. Девочка родилась 12 апреля с врождённым пороком сердца. Правда, в местной больнице точный диагноз определить не смогли, отправили в Пермский Институт сердца, где ребёнка поставили на учёт, а позднее – в очередь на плановую операцию.
В июне у девочки случилось несколько одышечно-цианотических приступов, после чего ребёнка положили в общую палату детской городской больницы в Кудымкаре.
- Меня поразило, как дети с респираторными заболеваниями и даже пневмонией активно перемещаются из одной палаты в другую, - рассказывает Татьяна ПЕТРОВА, мама Есении. - Нас же предупредили, что любая инфекция может быть для дочки смертельно опасной. Поэтому на ночь я ушла с ребёнком к родителям, которые жили недалеко от больницы. Но утром лечащий врач всё же сделала мне замечание о нарушении режима. Когда же я объяснила причину, мне ответили, что вип-палаты для таких маленьких в больнице нет. А потом отпустили домой.
1 июля Петровых уже привезли в больницу с острым приступом. Задыхающемуся ребёнку дали кислородную трубку, но без маски. Дышать с помощью такого оборудования было невозможно. Кислородной подушки в больнице не оказалось, и добыть её в выходной день медикам не представлялось возможным. Отец Есении взял малышку на руки и побежал в реанимационное отделение. Встал вопрос о транспортировке ребёнка в Пермь. Но врач сообщил, что кислородного баллона при этом хватит только на 40 минут. Дозвонились до Пермского Института сердца. Там, по словам медиков, девочку «поставили на баланс» (по-русски в очередь?) реабилитационного кардиоцентра.
На другой день родители Есении сами рванули в Пермь, пробились к кардиологу Михаилу Суханову. Михаил Сергеевич дал согласие на экстренную операцию. В Кудымкарской больнице стали готовить ребёнка к транспортировке. Однако когда Петровы вернулись домой, оказалось, что Суханов отложил приезд ребёнка в Пермь. Причину этого родителям девочки объяснить не смог. Сказал просто, что это решает не он. Вроде как к 8 утра следующего дня машина должна приехать в Кудымкар.
Обезумевшие родители бросились звонить, куда только было возможно. Дозвонились даже в Москву по горячей линии «Сердце ребёнка». Там после многочисленных консультаций тоже согласились взять девочку на экстренную операцию, но вопрос опять упёрся в транспортировку. Где просить вертолёт, родители не знали.
Утром 3 июля Татьяна проснулась от кошмарных снов. Ей казалось, что дочка умирает. И действительно, она позвонила в реанимацию, и ей сообщили, что сердце ребёнка постепенно останавливается. Татьяна дозвонилась до Суханова. Кричала: «Помогите! Дайте вертолёт! Спасите!». Михаил Сергеевич удивился, что ребёнка до сих пор не везут. Обещал решить вопрос с врачами Кудымкарской реанимации. Через некоторое время врачи сообщили Петровым, что сердце ребёнка остановилось. Было 7.30 утра. Обещанная к 8 утра машина так и не пришла за ребёнком.
Оптимизация без оптимизма
Кудымкар - это районный центр. Куда хуже приходится тем, кто живёт в более отдалённых территориях. В 70 км от Кудымкара расположено село Кочёво. Это районный центр, который располагает собственной больницей, имеющей лицензию на оказание акушерской помощи. И даже Людмила Меркушева, главврач, по специальности является акушером-гинекологом. Однако жительницу Кочёво Оксану Варанкину с кровотечением на последних сроках беременности везут в Кудымкар, но спасти ребёнка уже не удаётся.
- В ту ночь дежурила сама Меркушева. Если бы дочери сделали кесарево, ребёнок был бы жив, - сетует Марина ДЕНИСЮК, мать Оксаны.
- В Кочёво прооперировать её не смогли бы: у них в штате нет ни анестезиолога, ни хирурга. Да и технические возможности невелики. У врачей другого выхода не было, - считает Сурен МКРТЧЯН, врач акушер-гинеколог Юрлинской ЦБК. - А вообще это вопрос к системе здравоохранения, вопрос о закрытии роддомов. Сегодня если в районе у женщины начнётся отслойка плаценты, то уже можно сказать наверняка, что ребёнка не спасут.
Даже по телевизионным сюжетам мы знаем, что больных из отдалённых мест везут в центр: района, края, области. Конечная точка надежды - Москва.
Оптимизация здравоохранения, при которой закрываются или объединяются мелкие больницы и фельдшерские пункты, ставит под угрозу жизнь и здоровье огромного числа людей, живущих в глубинке. Получается, что экономим на жизни.
А как же с клятвой Гиппократа?
Но даже если больного доставили в более статусное лечебное заведение, ещё не факт, что его примут. Недавно наша постоянная читательница рассказала про мытарства 15-летней Ксюши Колесовой. Из Курашима с острым аппендицитом и высокой температурой её привезли в Кукуштан. Там не оказалось анастезиолога. Поехали в Пермь. В детской больнице № 15 принять больную отказались по причине нехватки мест. Повезли в краевую. Там по понятной причине тоже ребёнка не хотели принимать: «Везите в детскую!». Тогда одна из родственников начала настаивать: пишите письменный отказ, пойдём с ним в Минздрав. Угроза подействовала. Ребёнка приняли, прооперировали. На этот раз жизнь спасли. Но, можно сказать, «под дулом пистолета». А как же клятва Гиппократа: быть милосердными и не отказывать в помощи нуждающимся в ней?
Впрочем, есть в крае примеры и того, что пациенты умирают из-за отказов врачей. Управление Росздравнадзора по Пермскому краю в ходе проверки выявило, что в Губахинском психоневрологическом интернате в 1 кв. 2012 г. умерли три пациента в возрасте от 24 до 26 лет. Их, несмотря на неоднократные просьбы со стороны молодых людей, медики интерната не госпитализировали в лечебное учреждение. Известно, что пациенты таких интернатов совершенно бесправны. В нужный момент рядом с ними не оказалось настойчивых родственников. Но почему же медицинские работники так халатно выполняют свои обязанности? Впрочем, есть поговорка, что об уровне культуры в стране судят по отношению к старикам и детям. Я бы добавила ещё: и к больным. Выходит, нам до культурной столицы как до Луны.
Комментарий
Анастасия КРУТЕНЬ, и. о. министра здравоохранения Пермского края:
- Пациентка Есения Петрова находилась на лечении в детском отделении Коми-Пермяцкой окружной больницы. 1 июля наступило ухудшение её состояния. 2 июля в 13.00 врачи отделения реанимации окружной больницы обратились в краевую детскую клиническую больницу, в составе которой находится РКЦ, по поводу постановки на учёт и решения вопроса о транспортировке пациентки Петровой в Федеральный центр сердечно-сосудистой хирургии. Врач-консультант РКЦ в этот же день связался с врачом центра Михаилом Сухановым для согласования времени перевозки пациентки. Суханов дал место на первую половину дня 3 июля.
Также краевой минздрав направил запрос в Федеральный центр сосудистой хирургии с просьбой пояснить порядок оказания медицинской помощи.
Кудымкарская полиция проверяет действия врачей, не оказавших помощь младенцу с врождённым пороком сердца 
От чего умирают прооперированные в Пермском федеральном центре сердечно-сосудистой хирургии? 
Дело передали в Екатеринбург