Порой на подтверждение их открытия уходят десятилетия. Сегодня в гостях у редакции один из тех, кто ради науки «презрел грошевой уют», - бывший пермяк Игорь Громадовский, а ныне главный геолог Амурского филиала Федерального бюджетного учреждения по Дальневосточному федеральному округу.
Не хотел, но остался
Игорь Громадовский: - Когда я учился в Пермском университете, то во время летних практик в карстовых пещерах на Урале искал пресные подземные воды, в Якутии - алмазы, на полуострове Ямал - нефть и газ. А после распределения уехал в Амурскую область. Жить там не хотел и через год, и через два. Но так получилось, что остался.
Татьяна Плешакова, «АиФ-Прикамье»: – Почему не хотел?
– Лет 10 назад Владимир Жириновский в одном интервью как-то сказал, обидев половину населения страны, что Россия заканчивается на Урале. Но, думаю, отчасти он прав. Во всяком случае, на Дальнем Востоке климат не очень приемлем для жизни людей. Зимы холодные и малоснежные. Помню, в первый год из Перми я привёз с собой валенки. Мой отец-сталевар подшил их резиновой транспортёрной лентой толщиной в палец. Через год, когда я позвонил отцу и попросил прислать мне такую же пару, он не поверил, что я их износил за одну зиму. Они должны были служить с десяток лет как минимум. Но поскольку снега там нет, приходилось ходить практически по асфальту. Кроме того, весь Дальний Восток, начиная с Амурской области, - это в основном болота. Там очень тяжело дышится, поэтому много лёгочных больных. Это было первое нехорошее впечатление. Со временем оно немного сгладилось. В путешествиях по краю увидел, как прекрасна здесь природа. Увлёкся фотографией.
Вторая причина того, что я не хотел там жить, - это люди. В основном там живут ссыльные, которых отправляли туда начиная с царских времён и заканчивая сталинской эпохой. Говорят, что на Урале люди тоже суровые. Но пермяки, по-моему, более открытые, доброжелательные и бесхитростные. Хотя с годами и на Дальнем Востоке встретил много интересных людей.
– Почему тогда остался?
– Видно, судьба выпала такая. Мне очень нравилась моя работа. Геолог - это всегда специалист узкого профиля. Что мне тут делать - я не преподаватель. Занимался поиском железных руд, редких металлов, вольфрама. Но это всё категория ресурсов не Пермского края. Первые 15 лет я посвятил науке. Начинал с должности младшего научного сотрудника Дальневосточного отделения РАН. Вёл научные изыскания, хотя при этом по 8 месяцев бывал в тайге - реализовывал свои научные идеи. Моим направлением был поиск месторождений коренного золота.
30 лет на открытие
– Много удалось найти драгоценного металла?
- Трудно оценить. Это же не поиск грибов. В открытии любого месторождения принимают участие сотни, может, даже тысячи людей. У каждого свой вклад - больший или меньший. Официально я первооткрыватель одного месторождения. Это было ещё в 1985 г. Недавно меня наградили Почётным знаком.
Поиски золота - очень длительный процесс. Сначала возникает предположение, что в данном месте могут залегать драгметаллы. Весь остальной путь - это доказательство того, что так оно и есть. Много времени уходит на поиск инвестиций, чтобы начать на этом месте работы. А в моём случае, пока открывали месторождение, произошло несколько кризисов. Вообще, по мировой статистике, от поднятия камня до начала работы фабрики проходит 7 лет. У меня на это ушло почти 30.
- И сколько это месторождение принесёт золота?
- На сегодня известных запасов - около 50 т. А вообще предполагают, что там залегает около ста. Вот уже 3 года на нём добывают примерно по 3 т в год.
- Золото поступит в казну России?
- У нас все рудники в руках частного капитала. Государству не принадлежит ни одно месторождение. Оно получает деньги за продажу месторождения на аукционе. Потом добытое золото продают государству или в банки. Наш золотовалютный резерв формируется из скупки частного золота. Неважно, где покупать - в России или за границей.
- Но, наверное, выгоднее добывать его в своей стране?
- Выгоднее с точки зрения получения рабочих мест.
- Сколько людей на этих рудниках трудятся?
- Около 3-4 тыс. человек. Конечно, в основном они работают вахтовым методом.
Взгляд издалека
- Чем Благовещенск отличается от нашего города?
- Благовещенск с Пермью сравнивать нельзя. Это единственный город в России, который стоит на границе с Китаем. Там очень сильный обмен: товарами, продуктами, туристами. На нашей стороне 90% товаров китайского происхождения. Я впервые увидел узбекские и сербские яблоки только после введения европейских санкций. В последнее время Благовещенск начал сильно развиваться. Через Амурскую область проходит большая часть нефтепровода «Восточная Сибирь - Тихий океан». Прокладывают газо-
провод, через который мы будем «питать» южноазиатские страны. У нас строят космодром Восточный, который заменит Байконур. В связи с тем, что мы живём на границе, сейчас в нас вливают огромное количество денег. Но это теперь такой рывок. А когда я приезжал в Пермь лет 15-20 назад, то был удивлён, что здесь строят двухэтажные коттеджи. В Благовещенске такого ещё не было. На Дальний Восток новые технологии приходят с опозданием лет на десять.
- Кем вы себя считаете - уральцем или дальневосточником?
- Скорее человеком мира. Я - стопроцентный космополит. Например, свой день рождения не праздную уже много лет. В этот день 11 сентября 1973 г. был свергнут Сальвадор Альенде.
11 сентября 2001 г. уничтожили башни-близнецы. Я солидарен с чилийцами и американцами. А в Пермь приезжаю домой. Это моя малая родина.
Досье
Игорь Громадовский (Мочкин). Родился в Перми в 1958 г. Окончил Пермский госуниверситет. Живёт и работает в Благовещенске. Кандидат геолого-минералогических наук. В 2014 г. получил Почётный знак «Первооткрыватель месторождения» Минприроды России. Трое детей.
В 2014 году в Прикамье не велась добыча драгметаллов 
В Прикамье будут искать алмазы и золото 
Науку двигает недокризис. Игорь Жеребцов - о книгах и моде на коми язык 
Всемирная паутина - ловушка для наших детей