Пермский сиделец. Вдова поэта Михаила Сопина - о творчестве мужа

Пермский край дал миру много известных людей. Кто-то здесь родился, кто-то некоторое время жил и творил. Татьяна и Михаил Сопины не были коренными жителями Прикамья. Но здесь произошла встреча, связавшая их жизни.

Благодаря Татьяне мир узнал о поэте Михаиле Сопине, творчество которого сейчас изучают российские и зарубежные исследователи.

Судьбоносная встреча

Татьяну Продан привезли в Пермь в десятилетнем возрасте. После войны на Кубани, где жила её семья, земли были выжжены, долго не плодоносили. Люди голодали. Жители уезжали вглубь России в поисках более благополучных мест.

Мать Татьяны Людмила Дементьевна слышала, что на Урале люди живут сытно. Она поехала на разведку в Свердловск. Вышла во время стоянки поезда на станции Молотово. Это название ни о чём ей не говорило. Город был в то время закрытым, в нём располагалось много промышленных предприятий. Первое, что увидела Людмила Дементьевна, - на перроне продавали хлеб. Она тут же приняла решение перевезти сюда семью.   

После окончания университета в Перми Таня стала литературным сотрудником газеты «Молодая гвардия». Здесь у неё завязалась переписка с одним из заключённых Чердынских лагерей Михаилом Сопиным. Он присылал свои стихи. И хотя они не всегда были совершенными, Татьяна чувствовала, что человек поэтически одарён.

«Тематика у него была обычная для заключённых. Но какая выразительность! «Я загинул до срока/ Клеверинкой у ржи. /Черный во поле колос, /Меня удержи...»», - вспоминает вдова поэта Татьяна Сопина.

Молодая журналистка решила встретиться с поэтом. Редакция оформила ей командировку в Чердынь. Михаил жил тогда уже на поселении. Первая встреча произвела на неё огромное впечатление.

«Михаил оказался значительно интереснее, чем я его себе представляла», - вспоминала она. Понравились друг другу оба. Но до освобождения Михаила оставалось ещё полтора года.

Татьяна Плешакова,  «АиФ-Прикамье»: За что он отбывал наказание?

Татьяна Сопина: Первый раз он получил срок за хранение оружия. После войны подростки находили его  повсюду. Михаил знал, что иметь его запрещено, поэтому тщательно прятал. Но соседи донесли. Дали ему тогда три года. Срок отбывал на строительстве Волго-Донского канала. Через полтора года вышел по амнистии. Второй срок получил за хулиганство. В Харькове шёл по улице с большой компанией, растянувшейся на квартал. Впереди идущие пристали к девушке с парнем, пытались отобрать велосипед. Подоспела милиция. И хотя Михаил непосредственно в разбое не участвовал, задержали всех. Дали ему 17 лет, впоследствии скосили срок до 15. Он отбыл его в Чердынской колонии «от звонка до звонка». Последние пять лет жил на поселении, где условия и режим были уже менее жёсткими.

- А почему так много? Преступление же не из тяжких?

- Судили по Указу от 4.06.47 г. По нему за самые малые провинности давали очень большие сроки. Пересмотру эта судимость не подлежала. Была тайная подоплёка этого Указа - экономическая. Послевоенная страна лежала в развалинах. Кого-то надо было направлять на тяжёлые бесплатные работы, и наиболее подходящей была молодёжь. В 1962 году вышел новый Уголовный кодекс, благодаря которому Указ потерял силу. А Михаил продолжал отбывать срок до 1970 года. Но он выстоял как личность: в лагерях окончил десять классов заочной школы, много занимался самообразованием, какое-то время даже преподавал. Здесь он начал писать стихи. Самые лучшие из них о любви были созданы именно в заключении.

- У Михаила есть цикл стихов о войне. Но к её началу он был ещё ребёнком - ему исполнилось тогда всего 10 лет. Можно ли говорить о военной поэзии?

- Он родился в 1931 году в с. Ломное Курской, ныне Белгородской области. Пережил ужасы оккупации. По просьбе бабушки и по своей инициативе переводил солдат, вырвавшихся из окружения, через линию фронта. Когда советские войска освободили его село, он прибился к армии генерала Кирилла Москаленко, стал сыном полка. В составе армии дошёл до Потсдама.

«Слышу,

Вижу.

Как идут бои.

На бегу

Редеющие части –

Годы отходящие мои».

Жизнь после срока

После окончания срока заключения Михаила молодые люди поженились. Казалось бы, началась та счастливая жизнь, о которой они мечтали и писали друг другу в письмах.

«Конец семидесятых – это, пожалуй, самый тяжёлый период в мирной жизни, - вспоминает Татьяна Петровна. -  Иллюзии о душевном равновесии на свободе рассеялись. Средства на жизнь давала работа мужа слесарем-сантехником, но на одном месте он долго не задерживался. Стихи его не печатали, полагаю, по нескольким причинам. Одна из них - непроходная тематика. В Перми уже определились свои кумиры, своя поэтическая школа. Михаил писал в другой манере. Он был не свой. К тому же, его боялись: вчерашний уголовник, непредсказуемый и непонятный».

«Не кипит, не бьётся в берега

Чёрная река судьбы зловещая.

От кого мне было так завещано -

За одну две жизни прошагать?

Белый пар скользит по валунам,

Как дыханье трудное, неровное.

Памяти моей лицо бескровное -

На лету замёрзшая волна.

И с тех пор за криками пурги

Слышу, если вслушиваюсь пристально,

Лай собачий и глухие выстрелы,

И хрипящий шепот: «Помоги!..».

В то время нам удалось связаться с критиком, философом и публицистом Вадимом Кожиновым. Он посоветовал нам перебраться в Вологду, где он уже сделал имя Николаю Рубцову. Мы обсудили отъезд на семейном совете. И решились. Сначала уехал один Михаил. Через год к нему присоединились я и наши двое сыновей. В Вологде, на удивление, поэта Сопина встретили доброжелательно, его стихи начали печатать в местных газетах. Потом появился первый сборник «Предвестный свет». А затем и другие.  В 1991 году Михаила приняли в Союз писателей. Но самую большую известность он получил в последние годы жизни, когда я стала выкладывать его работы на сайте «Стихи.ру». Ему начали писать со всего мира. И он был счастлив.

Период потерь

В жизни супругов Сопиных было много непростых моментов. Но самым страшным стал для них ноябрь 1990 года. Тогда на службе в армии погиб их старший сын Глеб. Он был талантливым мальчиком: писал стихи и прозу, рисовал комиксы. Татьяна Петровна 12 лет пыталась издать наследие сына. В конце концов, ей удалось это сделать на свои деньги. На свет появилась книга «Четвёртое измерение, или Приключения Красной Шестерёнки, «храброго» предводителя триунэсов». Поэт и издатель Эвелина Ракитская написала тогда: «Книга Глеба Сопина - это россыпи остроумия, кладезь доброты. Она отличается прекрасным вкусом, с огромным интересом читается и рассматривается не только детьми, но и взрослыми».

В 2004 году не стало и Михаила Сопина. Многое из того, что он писал, до сих пор не издано.

«Его рукописи я оформила в 50 сборников и напечатала самиздатом, чтобы ничего не потерялось, - говорит вдова поэта. - Хотелось бы издать сборник его сочинений, чтобы творчество Михаила стало известно в России».

Критики, изучающие наследие Сопина, согласны с ней. Вот мнение коренного вологжанина, писателя и переводчика Антона Чёрного: «Значение творчества Михаила Сопина, сидельца, бунтаря, поэта, мыслителя, ещё только предстоит осознать. Заключённая в его произведениях лирическая сила долго не имела выхода к печати. Только на склоне лет, в конце 1980-х, поэт опубликовал свои первые книги. Но с приходом новой эпохи оказался почти в забвении».

Кстати

Татьяна Сопина причастна и к другой истории, связанной с Пермским краем. В 1972 году в СССР отмечали 50-летие советской власти. В газетах писали о дружбе союзных республик. Неожиданно в редакцию газеты, где работала Татьяна, пришло письмо из Эстонии. Эстонская дружина старшеклассников приглашала отряд пермских школьников поработать летом в составе дружины на полях республики. Приглашение пришло летом. И школьники, и педагоги были на каникулах. Татьяна задумалась: где найти отряд, который мог бы представлять Пермскую область? И она решила отдать приглашение коммунарам – была тогда в Перми такая общественная организация, созданная при Мотовилихинском райкоме комсомола. Коммунары отправились в Эстонию. Это был единственный русский отряд в составе Эстонской дружины. Он стал победителем в соревнованиях по всем показателям: по работе, художественной самодеятельности, спорту. С тех пор руководство хозяйства, в котором работал отряд, каждый год присылало приглашение пермякам. Тридцать лет они ежегодно ездили в Эстонию. До тех пор, пока республика не вышла из состава СССР.