В чрезвычайном режиме. Пермский преподаватель вернулся из Китая

Пермский преподаватель вернулся из Китая. После двухнедельного карантина Аркадий Константинов согласился пообщаться с журналистом «АиФ-Прикамье». Он рассказал о своей жизни в поднебесной и о ситуации с коронавирусом.

Подробности - в материале «АиФ-Прикамье»

Обязательный тихий час

Артур Пешин: Аркадий, каким образом вы оказались в Поднебесной?

Аркадий Константинов: Осенью 2018 года меня пригласили работать в Аньхойский университет, поскольку я педагог и журналист. Это на юго-востоке страны, в Хэфэе, по их меркам - городе средней величины («всего-то» около восьми миллионов жителей – Авт.). Вёл занятия со студентами-русистами - будущими переводчиками, журналистами, филологами. А ещё участвовал в совместных проектах: «Великий чайный путь» (с изданием одноименного журнала), «Волга-Янцзы» и других.

- Как насчёт языкового барьера?

- Его практически не было. Мои студенты уже сносно владели русским языком. Плюс помощь местных коллег. Специальные компьютерные программы позволяли знакомиться с материалами китайских СМИ. Очень выручали закачанные в смартфон программы-переводчики: сканируешь иероглифический текст и он тут же – выходит на русском. За пределами университетского городка помогала общаться милая девушка-переводчица Сюй Цзе. Для общения с жителями, например, торговцами, вполне хватало пары десятков обиходных выражений, улыбок, жестов.

- Что вас особенно впечатлило?

- Исключительная доброжелательность народа. Трудолюбие. Поддержание многовековых традиций.

- А из того, что принято относить к экзотике?

- Умение релаксировать. Двухчасовый перерыв (с 12 до 14 часов) более чем наполовину принято посвящать сну. Спят вообще все, кто может себе это позволить. Сплошная сонно-народная республика! Не тормошить и не звонить! Даже вахтёров беспокоить – нельзя (коль вы — неугомонный иностранец-лаовай (В Китае иностранцев часто называют «лаовай» – Ред.), просто тихонько, на цыпочках, проходите мимо). В учебных корпусах - комнаты отдыха с диванами и глубокими креслами. В холлах, коридорах, библиотеке – тоже. В офисах – ещё и раскладушки. А кому не хватило – хоть на рабочем столе. Некоторые даже гамаками обзаводятся. Или вообще, ложатся, где «час икс» застал и на что придётся. Иной даже газетку подстелить считает излишним. Позы порой самые фантастические (но желательно, чтобы ноги повыше).

- Кроме Хэфэя, где довелось побывать?

- В Пекине, Нанкине, Шанхае. Исколесил провинции Аньхой и Цзянси. Конечно, наибольший интерес вызывали суперсовременные мегаполисы с их бьющей через край энергией и массой достопримечательностей. Но, не менее привлекательной оказалась сельская глубинка. По-своему привлекательны небольшие города. Там урбанистические претензии причудливо переплетаются с местным колоритом и простотой нравов, иностранцы же всё ещё в диковинку. Что я вполне на себе и испытал. Люди охотно, без особых церемоний вступают в контакт, спрашивают: откуда, кто таков… По опыту знаю, лучше всего, представившись, показать университетское удостоверение – свой, мол, я, а не праздный турист. Торговцы предлагают продегустировать их нехитрый товар. Понемножку, зато даром. Кое-что, не удержался, купил. Тем более, цены приятно отличаются от мегаполисных. Перед фотообъективом держатся раскованно, без кокетства, посмеиваются. Просят показать, что получилось.

Я видел следы минувших веков (копнуть поглубже – так и тысячелетий). Осыпавшиеся пересохшие каналы, остатки строений, черепки… Гляжу: вода, спав, обнажила старинный керамический сосуд. Фотографирую, однако, избегая соблазнов, ничего не беру. Помня о царящих в КНР строгостях относительно исторических артефактов. Может быть, когда-нибудь и до этих очередь дойдёт. Уже за то судьбе спасибо — повидал, потрогал, ауру ощутил.

Китай многолик, различные его регионы резко различаются по природно-климатическим условиям, образу жизни, нравам, культуре. На севере и в центре – наводнения, на юге – сильнейшая засуха. Я не раз наблюдал, как подчистую вылавливались обитатели пересохших речек. Последнее, кстати, указывает на возможность инфицирования при употреблении в пищу дикой живности.

Испытание для страны

- Какова была первоначальная реакция властей и населения на коронавирус?

- Ощущение надвигающейся грозной опасности возникло у специалистов уже в конце декабря 2019 года. Однако до поры до времени мероприятия осуществлялись скрытно. Знаю, вы сейчас напомните: мол, уханьский доктор Ли Вэнтьян предупреждал, а к нему не прислушались… Но судите сами. Ли - не вирусолог, а офтальмолог, случайно узнав о проводимых исследованиях, выложил «открытие» в интернете. Его официально предупредили о недопустимости распространения провоцирующей панику информации.

Я далёк от показного благодушия. Страна проходит очередное испытание на прочность. Атмосфера - военно-мобилизационная. Везде строго поддерживается порядок. Причём полиции и военным помогают волонтёры, в первую очередь из числа студентов — членов Молодёжного коммунистического союза. Чётко работают учреждения, организации, транспорт. Отозванные из отпусков госслужащие приступили к выполнению своих обязанностей в чрезвычайном режиме, то есть могут быть задействованы круглосуточно и без выходных. Уже имеются прецеденты снятия с должностей за безынициативность.

Людей подробно информируют о происходящих изменениях, разъясняют, идут навстречу при особых случаях. Решительно пресекаются попытки спекуляции на трудностях. Так, упаси Будда, поднять цены.

Признак силы духа — юмор. К примеру, чтобы различать, кто есть кто в защитных комбинезонах и масках, медики надписывают их фломастерами, добавляя пожелания здоровья и смешные рисунки. Даже когда масок хватает, некоторые шутники надевают вместо них кружевные женские трусики малых размеров.

- Поговаривают, коронавирус искусственного происхождения, разработан и распространяется некими спецслужбами...

- Другая крайность – мол, руководство КНР само создало и раздувает некую, выгодную ему мифологему, чтобы запугать человечество, обрести политические и экономические дивиденды. Я со скепсисом воспринимаю конспирологические версии. Хотя вижу: по принципу «нет худа без добра», китайцы воспользуются любой возможностью вычленить из происходящего некий позитив, упрочить свои позиции в мире преподать всем очередной урок.

- Вы покинули Китай в соответствии с предписаниями свыше или по собственной инициативе?

- Сошлось одно к одному. Каникулы (и, соответственно, отпуски) в китайских учебных заведениях продлили «до особого распоряжения». От МИД России поступило официальное предписание «воздержаться от пребывания в КНР, если это не вызвано крайней необходимостью». Налаживается система дистанционного обучения. Значит, моё возвращение в ближайшем будущем не состоится. Остаётся «сеять разумное, доброе, вечное» по-новому.

- Проходили ли вы проверку на инфицирование?

- Разумеется. В пекинском аэропорту Шоуду – посредством тепловизора. По приезду в Пермь, чтобы перестраховаться, устроил себе двухнедельный домашний карантин. Затем прошёл всестороннее медобследование в МСЧ №140. И всё равно, замечаю: некоторые знакомые нервно реагируют на любой мой чих. Ладно, это мелочи. Куда тревожнее стремительно распространяющиеся вирусы страха, антикитайской ксенофобии.

- Сейчас с проживающими в Перми китайцами общаетесь?

- Обязательно. С учащимися в ПГНИУ студентами и аспирантами. В том числе, во время защиты хэфэйцем Ши Шаньшанем кандидатской диссертации по творчеству Чехова. Стараюсь поддержать друзей хотя бы морально. Жду прибытия Сюй Цзе, с которой планирую работу над дипломом об Аркадии Гайдаре.