Спектакль «Наш террор» театра «D’ores et déjà» показан в рамках фестиваля «Пространство режиссуры».
Для зрителей пять рядов стульев по обеим сторонам от сцены, для актеров длинный стол посередине и несколько стульев.
Начинается спектакль с внезапной 20-минутной пламенной речи на раскатистом хриплом французском. И без титров можно понять, что Робеспьер… революция… деспотия… демократия… свобода… равенство… братство… и главные вопросы: как так можно жить? И что же сделать, чтобы жить было лучше? во Франции XVIII века. Вобщем, лозунги, пламенные речи и призывы.
На героях вполне модные узкие брючки, галстуки и пиджаки. Они прикуривают сигареты от зажигалок, сидят на офисных стульях. Робеспьер в голубой рубашке спорит с Сен-Жюстом в штанишках с заниженной талией, допустим ли террор во имя демократического общества.
2,5 часа без антракта десяток мужчин кричат, танцуют, читают газеты, скачут, поют, дерутся, поливаются краской, едят мандарины, играют в куклы, голосуют, повторяют имена Монтескье и Руссо, но по большей части они просто говорят.
Если бы это не было по-французски, это было бы очень страшно слышать, что ради свободы одних надо убить других. И нет уверенности, что спустя почти триста лет что-то изменилось. Говоря о счастье людей, человек обличенный властью может так зарваться, что будет видеть врагов во всех, рубить своих, не имея ни жалости, ни адекватности. Робеспьер не думал, что казнив короля под предлогом спасения республики, своих врагов, оппонентов и даже соратников, он сам вскоре окажется на плахе. Путь от героя революции, надежды нации, через обезумевшего кровопийцу параноика до тихого человечка с вопросом «Я умер?» в спектакле «Наш террор» пройден всего за 2,5 часа.
«Наш террор» - взгляд на французскую революцию сквозь триста лет истории. Спектакль получился пугающе общечеловеческим, вневременным и мультинациональным. Наверное, именно поэтому пермская публика еще долго аплодировала актерам.
Михаилу Галустяну угрожают «Равшаны» и «Джамшуты»