Он родился спустя ровно два года после окончания Великой Отечественной войны - 9 мая 1947-го. И немудрено, что именно под знаком торжества над обстоятельствами сложилась с тех пор вся его жизнь.
ИЗВЕСТНЫЙ российский художник Валерий Подкуйко последние пять лет появляется на родине в Перми не то что бы редко, но и не часто. Всё-таки основные культурные страсти кипят по национальной традиции в первопрестольной, там - выставки, перспективы, так что в столицу Западного Урала он приезжает лишь по делам да ради общения с друзьями и помощи в их проектах. Совсем недавно, к примеру, посодействовал Сергею Стаканову (Крюкову), снявшись в его фотокомиксе "За грязь без границ" про некий Г-горск, население и власти которого самоотверженно сражаются с... чистотой. В этом ремейке истории про город Глупов Салтыкова-Щедрина Подкуйко весьма колоритно сыграл кандидата в мэры, обещающего землякам ещё больше мусора и прочей дряни вокруг.
На свет появился
в сортире
ВПРОЧЕМ, сделать не так, как принято, как положено или как требуют, и даже эпатировать - всегдашняя линия поведения и манера Валерия Подкуйко.
- Я вот школу, истинная правда, просто ненавидел за то, что меня там заставляли учиться, принуждали к занятиям и хорошему поведению насильно. С детства осознал себя свободным человеком и поступал соответственно своему пониманию.
- И чувства, надо полагать, были взаимными?
- А то! Например, учительница выгоняла меня с уроков, потом в наказание запирала в спортзале, а когда возвращалась выпустить, то не выдерживала и рыдала от бессилия. Мол, как же ты так, а я огрызался: "Это вы не правы!" И, кстати, с тех пор жизненное кредо не поменялось. А единственный педагог, которого вспоминаю в светлых тонах, - наша классная дама. Вот её я по-настоящему любил: можно сказать, первая любовь, настоящий роман... Мне было двенадцать лет, учительнице, кажется, 22-25. Она имела собственную квартиру, куда я ходил в гости. Она же в ответ навещала меня в нашем свинарнике...
- В смысле?
- На Зелёнке, это по-нынешнему по улицам Чкалова или Льва Шатрова - на восток, вниз к оврагам, до войны были коровники и свинарники. Но за войну всю скотину посъедали, и они стояли пустые. А поскольку и жильё-то строить после Победы оказалось некому, мужиков ведь осталось мало, то нуждающихся в нём разместили как раз в этих освободившихся от прежних четвероногих обитателей сооружениях.
- То есть ты, почти как Спаситель, родился чуть ли не в яслях для скота?
- Если честно, то на свет я появился вообще в будущем сортире. Вернее, когда папа и мама, познакомившись, решили продлить в моём лице свой род, отец возвёл рядом с бараком нечто вроде маленького домика. Вот в нём я и родился. А потом его приспособили под общественный туалет.
Диплом творцу
не обязателен
- ВЕРНЁМСЯ к первой любви. И долго у вас продолжались романтические отношения?
- После 9-го класса я поступил в Ярославское художественно-педагогическое училище, так она и туда ко мне приезжала.
- Училище ты закончил с какими успехами?
- Ха-ха-ха! Начать-то я начал, а вот дальше... Шла хрущёвская "оттепель", такое наблюдалось брожение в умах, новые веяния, а нас учили в затхлом академическом стиле, и мне казалось, что весь этот процесс совершенно не соответствует времени. А значит, не хотел с предлагаемыми обстоятельствами мириться. Поэтому когда все рисовали ярославские церкви, их с моста через реку Которосль семнадцать штук видно, и каждая - памятник архитектуры, я считал это неинтересным. Меня в то время Матисс манил, Ван-Гог, на товарняках в Москву катался выставки смотреть. Короче, на втором курсе первую композицию, за полгода отчётную, написал так, что не оценили и потребовали переделать. Зато среди студентов она пользовалась очень большим успехом, особенно, среди девушек.
- И переделал?
- В конце второго курса умер отец, и пришлось взять академический отпуск. Горе, конечно, но, по правде говоря, училище покинул с облегчением. Надоело к тому времени ужасно: ну не терплю насилия над личностью и порабощения сознания. Так что решил поступить в Перми на завод имени Свердлова, а попутно получить аттестат зрелости в школе рабочей молодёжи.
- На завод-то художником-оформителем небось пошёл?
- Тогда думал: творческому человеку да на эту халтуру - ни за что! Поэтому устроился в сборочный цех, собирал авиадвигатели, специальностью овладел быстро, вырос в разрядах, и мне - пацану же ещё - даже ученика дали. Сорокалетнего капитана-фронтовика. Ох, как я им командовал! Но когда закончил ШРМ, вернулся в училище - на третий курс, и началась та же бодяга. Правда, тогда я уже много занимался оформительскими работами - заработок как-никак, много ездил по Ярославской области, после снова вернулся в Пермь и с 1969-го по 1972-й трудился на телевидении. В конце концов, восстановился на четвёртый курс, но вскоре поругался с преподавателями и диплом, в общем, так и не получил.
Вдохновение сытых не любит
ТАК ЧТО вместо заветных для многих корочек у Валерия Подкуйко - лишь народная любовь и одобрение критиков. Уже в 1980-м строптивый мастер начал активную выставочную деятельность, а в 1989-м его приняли и в Союз художников. Впрочем, не без осложнений.
- На уровне Пермской областной организации всё прошло нормально, но вот на российском - отклонили, потому как не лизал кое-кому определённые места. Так что вступал по апелляции - через Союз художников СССР.
- С тех пор всё изменилось, страна - другая, строй - другой. Легче стало писать картины или нет?
- Знаешь, за последние годы вывел для себя, что весь этот капитализм ещё хуже влияет на творчество, нежели прежний, якобы тоталитарный строй. Ведь в советское время при отсутствии многих материальных благ и наличии цензуры был ещё и момент борьбы, и в этом состояла ценность. А нынешний потребительский образ жизни, когда всё вокруг есть и красиво упаковано, как раз и делает нас несвободными, ограничивает мышление, убивает творчество. Вот почему, думаешь, пьют алкоголики? Чтобы порадоваться веселию первой, второй, третьей рюмки? Я считаю, напиваются, чтобы помучиться с похмелья. Потому что с похмелья включаются силы организма, до того им не востребованные, но теперь необходимые для его выживания. А мы сейчас попали в такую среду, где при наличии денег выжить очень и очень просто. Безо всякой борьбы.
- То есть деньги за творчество - это плохо?
- С чего ты взял? Деньги за творчество - это хорошо. В том смысле, что вот приходит кто-то покупать уже написанную картину, и надо постараться выжать из него сумму по максимуму, эквивалентную затраченным таланту, труду и времени. И тут требуется торговаться, чего я, впрочем, делать так и не научился.
Беседовал Юрий ТОКРАНОВ
Фото Сергея Копышко
Оголенный нерв. Пермский режиссер о несправедливости и культурной революции 
Владимир Соловьев: Думайте сами, решайте сами 
Сергей Дружинин пишет книгу об экстрасенсорике, выгорании и горевании 
Потрясающий истиной. Валентин Курбатов о нецензурщине и веке без названия 
«От ледяной депрессии спасает только гений Джобса и разноцветные джинсы. И арт!»