«Зубы ушли в нос». Пермячка не может получить деньги за неудачное лечение

Жительница Яйвы Пермского края Тамара Кульцеп за 10 лет узнала основы стоматологии, научилась вникать в тонкости законодательства и даже примерила на себя роль частного детектива.

Все эти знания, совершенно ей ненужные, она освоила не от хорошей жизни. В 2008 году пенсионерка пришла протезировать зубы, однако результатом лечения стало не улучшение, а, напротив, ухудшение состоя­ния её здоровья. Пенсионерка обратилась в суд за компенсацией морального вреда и в конце 2012 года его выиграла. Клинику, где она проходила лечение, обязали выплатить в общей сложности более 751,5 тыс. рублей. Но на своём опыте Тамаре Кульцеп пришлось узнать, что судебное решение ещё не гарантирует того, что вы получите положенное вам по закону.

Она искала правду во всех инстанциях, прошла все круги бюрократического ада, однако результата не добилась. В этой истории вопросы возникают на всех этапах: от судебно-медицинской экспертизы до дей­ствий приставов. Подробности - в материале perm.aif.ru.

Проблемные импланты

«Такое врагу не пожелаешь, – говорит Татьяна Кульцеп, начиная свой рассказ. – Я постоянно живу с болью, засыпаю и просыпаюсь с ней. Проблемы возникли уже во время лечения, а после него стало только хуже».

Тамара Дмитриевна показывает пластиковые пакетики, в которых лежат маленькие «гвоздики».

«Это импланты, – объясняет она. – Несколько лет назад пришлось делать операцию и удалять их, так как они слишком глубоко проникли в носовые пазухи, а два штифта даже сломались в кости. Да, я сама это почувствовала, когда пила чай. А однажды в носу началось какое-то шевеление, давление. Я, честно говоря, испугалась. Причину нашли не сразу – оказалось, что там был какой-то обломок. Каким образом он там вообще оказался?»

Начиналось всё с того, что Тамара Кульцеп отправилась к стоматологам лечить зубы – ей нужно было заменить съёмные протезы, которые вызывали дискомфорт, на несъёмные. Женщина выбрала клинику и 24 апреля 2008 года заключила договор на лечение. Работы было много: восстановление, имплантация, протезирование. Тамара Дмитриевна ходила в клинику, как на работу, до 21 октября 2010 года, потратив 354 350 рублей. В общей сложности ей установили 10 имплантов – шесть вверху и четыре внизу.

Импланты слишком глубоко проникли в носовые пазухи, а два штифта даже сломались в кости.

В заключении экспертизы, которую провели в Санкт-Петербурге, написано, что ещё «21 ноября 2009 года начал разрушаться четвёртый зуб слева ввиду повышенной нагрузки на него, появились систематические боли в области зуба, которые проявляются каждую ночь. Возникла шепелявость – нарушение произношения звука «с», явное нарушение прикуса, когда при смыкании челюстей не происходит физиологического сопоставления поверхностей соответствующих зубов верхней и нижней челюстей…»

СМЭ пришла к выводу, что метод протезирования был выбран нерационально, к устранению функциональных и эстетических нарушений не привёл, что можно рассматривать как некачественное оказание медицинской помощи.

В клинике с претензиями не согласились, уверяли, что деформация челюсти произошла ещё до обращения пациентки за лечением. При этом пояснили, что предлагали вариант съёмного протеза на имплантах, но пациентка отказалась. Тамара Дмитриевна говорит, что этот вариант ей предложили не сразу, а уже после того, как была проведена имплантация и были сделаны коронки.

По приказу Минздравразвития РФ №194н от 24.04.08 г. тяжесть вреда здоровью определяется только при наличии прямой причинно-следственной связи между дефектами медпомощи и ухудшением состояния пациента. Этой связи специалисты, проводившие экспертизу, не нашли.

Кстати, качество экспертизы вызвало сомнение у пермского врача-стоматолога, которого мы попросили изучить документы и снимки. По его словам, самый главный во­прос – почему заключение делалось на основе ортопанто­граммы? Этот метод не позволяет увидеть все детали, по нему нельзя делать заключение о последствиях. Кстати, Тамара Кульцеп говорит, что перед экспертизой интересовалась у одной из проводивших её специалистов, подойдёт ли ортопантограмма. Ей ответили утвердительно. При этом был использован уста­ревший снимок, а не новый, говорит женщина. Странный обломок в носу у пациентки вызвал недоумение у эксперта. Предположить, как он там мог оказаться, врач не смог.

Сама отказалась?

Суд встал на сторону женщины. По решению суда ей должны были выплатить компенсацию. Сначала деньги на её счёт исправно поступали – в общей сложности она получила около 180 тысяч рублей, но потом выплаты внезапно прекратились. Какое-то время Тамара Кульцеп не могла заниматься выяснением причины, так как в семью пришло горе.

«23 марта 2013 года мы с мужем ехали в Пермь, и у него случился инсульт, 2 мая он умер. Сами понимаете, как мне было тяжело, я просто про всё забыла», – говорит Тамара Дмитриевна.

Здоровье тем временем ухудшалось: сильные боли, ощущение давления в области головы, а ещё казалось, что в носу что-то есть и оно сильно мешает. Врачи долго не могли понять, что происходит с Тамарой Дмитриевной, однако потом она прошла обследования, включая КТ и МРТ. В итоге её направили на плановую операцию и извлекли все импланты, их обломки, а также костный блок, который находился в гайморовой пазухе. Через некоторое время Тамара Дмитриевна сама решила провести экспертизу имплантов (документы есть в редакции). Исследования показали, что материал не соответствует технически чистому титану марки ВТ 1-0. Содержание хрома в нём составляет 7,4%, железа – 28,2%, магния – 0,21%, никеля – 3,1%, титана – 61%. Специалисты поясняют, что это слишком низкое качество.

После операции и экспертизы Тамара Кульцеп начала выяснять, почему на её счёт перестали поступать выплаты. Она с изумлением узнала, что по документам она сама отказалась от выплат в 2013 году. Женщина уверяет, что от денег не отказывалась.

«В службе судебных приставов Ленинского района мне сказали, что 2 июля 2013 г. исполнительное производство было закончено Александрой Мардановой, той самой сотрудницей службы судебных приставов, которую в 2022 году осудили за 40 коррупционных преступлений, – рассказала Тамара Кульцеп. – Когда началось исполнительное производство, выяснилось, что оно находится в Пермском районе. Почему? Именно там, в посёлке Ферма на ул. Железнодорожной, 11 находился юридический адрес клиники. Я туда съездила – а там, как говорится, «во поле берёза стояла». Ничего нет. Тогда я написала заявление, чтобы производ­ство перевели по месту фактического нахождения клиники».

Гол как сокол

Редакция «АиФ-Прикамье» направила несколько запросов в УФССП по Пермскому краю. В декабре 2019 года нам пояснили, что пристав провёл проверку и выяснил, что у компании нет имущества, на которое может быть обращено взыскание. Руководствуясь п. 4 ч. 1 ст. 46 ФЗ «Об исполнительном производстве», пристав его окончил. В августе 2019 года заявительница обратилась в отдел судебных приставов с заявлением о возобновлении мер по взысканию задолженности, но пристав ей отказал.

Позже проверка показала, что отказы был неправомерными. Однако наказать за ошибку сотрудника невозможно «в связи с его увольнением с государственной гражданской службы». Исполнительное производство по­обещали возобновить, но денег женщина так и не дождалась.

Оказалось, что пристав сделал запросы в регистрирующие органы и кредитные организации, но имущества у должника не нашлось. Как и Тамара Дмитриевна ранее, он обнаружил, что компании в п. Ферма нет.

Кстати, в прокуратуре Пермского края установили, что по указанному адресу сейчас находится другая организация со схожим названием. Директор у обеих организаций один, только вот по закону отвечать за действие несуществующей уже организации он не обязан.

«Учредитель (участник) юридического лица или соб­ственник его имущества не отвечает по обязательствам юридического лица (ч. 2 ст. 56 ГК РФ). Имущественную ответственность за принятые юридическим лицом обязательства не несут не только учредители (участники), но и исполнительные органы организации (директор, председатель и т. д.)», – уточнили в прокуратуре.

Тамара Кульцеп всё ещё ждёт положенные ей деньги. В общей сложности сумма долга по её делу – более 571 тыс. руб. Она подсчитала, что примерно эту сумму уже потратила на лечение.