Сегодня в развитии сельского хозяйства власти ориентируются на крупный бизнес. А как живётся мелким хозяйствам? Об этом рассказывает кандидат сельскохозяйственных наук, доцент ПГСХА Галина Толстова.
Она известна в Перми как директор агрофирмы «Усадьба». Но недавно Галина Викторовна открыла ещё и крестьянско-фермерское хозяйство (КФХ). Что побудило её к этому?
Любимые продукты диетологов
Галина Толстова: Агрофирма у нас была в основном для выращивания саженцев. А мне хотелось расширить ассортимент продукции. Я много езжу по стране, бываю за рубежом. Иногда встречаю культуры, которые хочется разводить и в наших условиях. Лет пять назад была в Барнауле. Увидела там жимолость, ягоды которой раза в два больше по размерам тех, что растут у нас. И вот сейчас мы заняли этой культурой почти треть участка. Считаю, для нашей зоны она очень перспективна. Это ягода – самая ранняя, достаточно урожайная. Конечно, на первых порах требует больших капиталовложений. Первые четыре года она нарастает, а потом уже до 20-25 лет плодоносит на одном месте. Ко мне иногда приезжают фермеры на консультацию и спрашивают, что выгодно выращивать. Считаю, что этой культурой могут заниматься люди, которые живут в глубинке, где трудности с реализацией, где не хватает работы. Жимолость может приносить доход даже параллельно с каким-то бизнесом.
Татьяна Плешакова, «АиФ-Прикамье»: А у нас спрос есть, ведь её мало кто знает?
– Это самая быстрореализуемая культура. У нас уже появилась запись на неё. Кто купил эту ягоду хоть раз, старается приобрести снова. Благодаря жимолости мы занялись редкими овощеводческими культурами. Дело в том, что высаживают эту ягоду с большими междурядьями, потому что кусты со временем сильно разрастаются. И поскольку у нас больших площадей нет, мы решили пока использовать эту землю под разведение корневого сельдерея, брюссельской капусты, лука-порея. В нашем регионе практически никто не занимается такими овощами. Когда в этом году мы вынесли на рынок брюссельскую капусту, её раскупили тут же. Продавали её практически по себестоимости. Мы хотим приучить покупателей к новым культурам. Такая же политика у нас и с луком-пореем. Это любимые продукты диетологов. Не все знают, что в луке-порее содержится много противоопухолевых веществ. Уже два года поставляем в сеть другой лук – «эксибишен». Он очень крупный, сладкий, необыкновенно сочный, у него нет лукового послевкусия. Кто не может есть обычный лук из-за его остроты, тот с удовольствием употребляет этот. Покупатели, которые это распознали, брали в этом году сетками.
Субсидии нет
– Как правило, внедрение чего-то нового всегда сопровождается большими трудностями. По вашим рассказам, у вас получается всё легко?
– Нет, это совсем не так. Мы пытаемся шагнуть в какую-то другую нишу. Я вообще люблю экспериментировать. Но в этом кроются очень большие проблемы. Сейчас КФХ никакой поддержки от государства не получают. Взять хотя бы ягоды. Закладка этих культур требует больших затрат. На 1 га нужно потратить не один миллион рублей. Потом, чтобы получить первый урожай, необходимо два-три года за растениями ухаживать. На сегодня основная методика поддержки в сельском хозяйстве – это субсидии, которые выделяют на 1 га посевных площадей. Ягоды сюда не входят. И сколько я ни билась, на каких совещаниях ни говорила об этом, на сегодня мы не получаем ни рубля. В этом году участвовала в совещании ягодников России, которое проходило в Казани. Татария в год выделяет на выращивание ягодных культур до 30 млн руб. А у нас – ничего. Кстати, наше предприятие применяет при этом биологические препараты. Они очень дорогие. То есть, мы не используем химию. А цены у нас такие же, как на продукцию, которую выращивают по обычной технологии. Но экологически чистый продукт должен стоить дороже. Например, сейчас многие хозяйства выращивают огурцы на минвате и продают по той же цене, что и грунтовые. Работа в защищённом грунте вообще выпала из всех программ. Если говорить об СССР, то тогда все тепличные хозяйства получали поддержку. Сегодня мы платим около семи рублей за киловатт-час как крупное хозяйство. А там совершенно иные доходы. КФХ, как правило, регистрируют физические лица.
Вернуть инвестпроекты «для малышей»
– Может быть, есть какие-то проекты, которые помогали бы мелким производителям?
– Раньше в Минсельхозе была прекрасная поддержка для малого бизнеса – инвестпроекты. Сейчас они только для крупных хозяйств. Например, вы задумали построить теплицу с оборудованием. В прошлые годы это было так: вы вкладываете три миллиона рублей, а после сдачи объекта миллион вам возвращается. На эти деньги можно было купить какое-то оборудование. Например, нам сегодня очень нужна машина для подготовки почвы. Мы грунты готовим сами, потому что это основа будущего урожая. Но не можем позволить себе её купить. Единственная поддержка, которая сейчас есть, – это ставки по кредитам в 5 %. Но хозяйства не могут их взять, потому что мелким производителям нечего закладывать. Я постоянно беру кредиты и выплачиваю их. Без них нет развития. Вот на этот раз пришлось заложить собственную квартиру, в которой живу. Сейчас с фермерами составляем письмо в Минсельхозпрод, чтобы вернули нам эти инвестпроекты. Нужно поддерживать мелких предпринимателей. Они закрывают те ниши, в которых не работает крупный бизнес. Мы создаём рабочие места на селе. Пусть кто-то будет выращивать гусей, заниматься чесноком, кто-то ягоды станет разводить. Но это поддержка людей, она очень важна для морального климата села. Я много езжу по краю и вижу, что сельские жители уже не верят, что они будут жить лучше. К сожалению, сейчас каждый шаг сельхозпроизводителей приводит их к какому-то разочарованию.
Стартуем и развиваем агробизнес. На какую помощь могут рассчитывать фермеры 
Удушающее партнёрство. Производители молока попали под кабалу 
Три фермера на семью. Как занять молочную нишу на рынке? 
Разговор по чесноку. Зачем фермеру из Прикамья третье высшее образование? 
Сделать мёд не дороже сахара. Молодой пчеловод о сложностях своей профессии