Примерное время чтения: 8 минут
1609

По ком звонит колокол. Пермяки воюют на стороне украинских ополченцев

Еженедельник "Аргументы и Факты" № 30. АиФ-Прикамье 22/07/2014 Сюжет Пермские ополченцы на Украине
Александр Григоренко ( в центре, сидит в танке) с сослуживцами-ополченцами в осажденном Луганске.
Александр Григоренко ( в центре, сидит в танке) с сослуживцами-ополченцами в осажденном Луганске. Фото из личного архива Александра Григоренко

Официальную статистику, понятное дело, никто не ведет. По разным данным, сегодня от нескольких десятков до пары сотен жителей Прикамья воюют на стороне Донецкой и Луганской народных армий. Что же ими движет? 

Страшная бойня

За плечами пермячки Юлии Исмаиловой (имя и фамилия изменены. – Авт.) – участие во второй чеченской кампании. И когда Игорь, знакомый по той горячей точке, предложил ей пополнить ряды ополченцев на юго-востоке Украины, женщина не раздумывая согласилась. Признается: каждый день следила за новостями, закипала злобой от того, что творится в соседней стране. А тут такой случай представился! Собрала длинные черные волосы в косу, надела форму цвета хаки. Знакомый предприниматель помог ребятам собраться в дорогу, подкинул денег. Добровольцы решили добираться на машине до Гуково (поселок в Ростовской области на границе с Украиной). Там их уже ждали. Перевели через границу, выдали оружие. А дальше – Краматорск, Семеновка, Изварино. Утренние обстрелы, ночные вылазки… 

- Было очень жутко. Города буквально стирают с лица земли. Людей за букашек не считают! Самое ужасное, когда детей разрывает на куски. 

Местные же не виноваты, что под ними сланцевый газ и у них такое долбанутое правительство. Население запугано. Кто-то надеется, что Порошенко одумается, кто-то на помощь Путина рассчитывает. Игорь мне признался, что для него это самая страшная бойня. А он прошел через восемь войн. Говорит: если там были расовые различия, то здесь свои. славяне. по-русски матерятся. Это тяжелее. Кажется, что стреляешь в своих, – делится Юля. 

По ее словам, есть коридор для беженцев, но многие люди не хотят оставлять свои дома. 

 – Приходим в деревню, у колонки старушка трехлитровые банки моет. Спрашиваем: «Вы почему не спасаетесь?». Бабушка отвечает: «Я здесь каждую грядочку обрабатывала, я еще заготовки буду делать», – рассказывает Юля. 

Командировка в горячую точку для нее длилась недолго. Через 10 дней она получила осколочное ранение в бедро, за ней срочно приехал друг и увез женщину обратно в Прикамье. 

 – Ночами спать толком не могу: кажется, вот-вот стрелять будут. Если кто-то останавливает на улице, всегда встаю лицом к открытой местности, чтобы она была видна. Боюсь, вдруг кто-нибудь из-за спины откроет по мне стрельбу. Из моих ребят все пока целы, недавно звонила им. Говорят: «Ничего хорошего, возможно, оставим позиции», – признается собеседница.

Телеканалы не врут

Уже почти месяц в луган-ском ополчении воюет известный в пермских политических кругах Александр Григоренко – организатор античиркунов-ских митингов в 2009 г., член Молодежного парламента края. Еще в июне Александр курировал в Перми проект «Народное голосование сити-менеджера». И вот неожиданный поворот: тихой гавани пермского политического болота он предпочел войну. Оружие и другое боевое снаряжение купил на свои деньги, и был таков. 

В перерывах между разведками и боями он ведет своеобразный дневник на своей страничке в «Фейсбуке», где делится различными наблюдениями о гражданской войне. Например, о быте ополченцев: «Спим мы обычно в казарме, в то время, когда не на передовой и не в разведке. Правда, в последнее время этого «когда не» становится меньше. Вчера, например, спали на траве. Питаемся в столовой при части. Кормят нас неплохо, хотя, конечно, не как в «Живаго» (облизываюсь). В столовой работают женщины-добровольцы. За свою работу они денег не получают, часто покупают продукты за свой счет (иногда бывают проблемы с подвозом)».

По словам Григоренко, в казарме и на передовой царит суровый сухой закон, мародерство под запретом. Также Александр рассказывает о том, что российские федеральные каналы тоже могут говорить правду. «Сравнив увиденное сегодня в Луганске после вчерашней бомбардировки с сюжетом «России 24», я могу со 100%-й уверенностью сказать: сюжет полностью правдивый. И не надо мне, пожалуйста, ссылаться на распятого в Славянске младенца в сюжете Первого канала. Я не в Славянске, а в Луганске, и пишу о том, что вижу. А вижу я варварскую бомбардировку украинскими «Градами», гаубицами и минометами мирных кварталов Луганска и вижу смерть от этих бомбардировок десятков мирных жителей. Так что все байки украинских официальных лиц и СМИ про освободительную миссию украинской армии – это ложь. Не может быть освобождения через смерть освобождаемых».

Чуть ранее он повествовал о том, как побывал на территории, занятой противником: 

«До сих пор я с некоторым скепсисом относился к рассказам о зверствах украинской армии на оккупированных территориях. Так вот, теперь я этому верю. Из рассказанного местными жителями: мужчину, работавшего на огороде, застрелил снайпер. Кроме того, украинская армия разместила за этим населенным пунктом свои батареи и бьет из них по городу. Тем самым они, во-первых, провоцируют ответный огонь нашей артиллерии по этому населенному пункту (не стрелять мы не можем, ибо нам нужно защищать Луганск). Во-вторых, допускают попадание их же снарядов и мин в дома мирных жителей, – пишет Григоренко и добавляет: – По рассказам тех же мирных жителей: недавно украинская мина попала в дом местной женщины. К сожалению, она погибла. Это к вопросу о том, за что мы воюем. Мы воюем за то, чтобы всего этого не было. А для этого нужно, чтобы Киев убрал свои войска с Донбасса и позволил его жителям самим решить свою судьбу».

Комментарии 

Дмитрий Трунов, доктор философских наук, психотерапевт, профессор кафедры общей и клинической психологии ПГНИУ:

Почему люди идут воевать? В мирной жизни им не хватает героических подвигов, обычные будни создают вакуум для геройских поступков. Для мужчины это особенно важно: переход из одного статуса в другой – «настоящего мужчины», «бойца». СМИ создают ощущение, что ты приобщаешься к общей идее, которая волнует весь мир. Потребность в признании и самоуважении побуждает пермяков идти в ополчение. 

Возникает чувство, что ты участвуешь в событиях мирового масштаба, стоишь у руля истории. Что касается посттравматических расстройств: не обязательно на этой войне наберется весь комплекс причин. Главное, из-за чего возникает «военный синдром», – осознание бессмысленности войны. Так было с американскими солдатами, воевавшими во Вьетнаме, или с нашими ребятами, прошедшими Чечню и Афган. Эти войны раскритиковали, что сказалось на сознании их участников. А здесь пока иначе: люди знают, что сражаются за правое дело, ими движут чувства патриотизма и гордости, как у наших ветеранов Великой Отечественной войны. От травматической ситуации, может быть, и не уберегутся, но в этом ничего страшного нет. Главное – правильно пережить, уложить войну в сознании.

Сергей Морозов, юрист, председатель АНО «Пермская военная коллегия права»:

Формально ополченцы подпадают под ст. 359 УК РФ «Наемничество». Другое дело, что у нашего государства к ополченцам на Украине либеральное отношение. И даже ходят разговоры, чтобы ввести в закон понятие «Добровольное наемничество», что противоречит всем международным нормам права, по которому все наши ополченцы – террористы и наемники. 

В случае их пленения на них даже не распространяются нормы права, как на военнопленных. Украина может судить их по своим законам либо совершить их реадмиссию в Россию. 

Если ополченцев зафиксируют в каких-то списках как участников войны на Украине, то в будущем они однозначно не смогут получить визы в страны Европы и США. 

Смотрите также:

Оцените материал
Оставить комментарий (0)

Также вам может быть интересно

Топ 5 читаемых

Самое интересное в регионах